Копатели. Энергия Завета

«Но как без страха сходишь ты во тьму Земного недра, алча вновь подняться К высокому простору твоему? Когда ты хочешь в точности дознаться, Тебе скажу я, – был ее ответ, – Зачем сюда не страшно мне спускаться. Бояться должно лишь того, в чем вред Для ближнего таится сокровенный; Иного, что страшило бы, и нет.»

Данте Алигьере. Божественная Комедия.

– Как же затекли ноги!

Пресвятая дева Мария, этот русский внедорожник абсолютно не предназначен для того, чтобы в нем спать! Такая гадость во рту… Голова просто раскалывается! И что-то долбит, прямо в голову. «Бам! Бам! Бам!»

– Минг, прекрати долбить немедленно! Минг!

Фугер открыл глаза. Это был не Минг. Сквозь грязное стекло Нивы на него смотрели несколько десятков злобных глаз. Узкие раскосые щели на недовольных лицах. Китайцы! Толпа китайцев окружила внедорожник и явно что-то хотела от Фугера. Наиболее настырные долбили своими ладошками по крыше машины и пискляво кричали на непонятном языке.

Магистр судорожно проверил, закрыты ли двери. Да, слава Богородице, все двери закрыты, благо, у Нивы их всего три. Где же Минг? Только он может понять, что хотят от него эти воинственно настроенные китайцы. Телефон, где же этот чертов телефон? Минг не мог далеко уйти. Надо только найти телефон и набрать его номер.

Видя, что он проснулся, китайцы стали еще агрессивнее. Они что-то кричали на своем квакливом диалекте, но Фугер не имел ни малейшего представления, что именно. Ясно было только то, что они чем-то недовольны. Может быть, уехать? Ключи… где же эти, к дьяволу, ключи? О! Вот и телефон. Номер Минга. Ну, давай же! Чертов Минг! «or out of the coverage… или временно недоступен». Что это такое? По-моему, машина раскачивается. Они хотят перевернуть ее? Дьявол, где же Минг.

– А ну разойдитесь, узкоглазые! Разойдись, я говорю! Устроили здесь культурную революцию, придурки. Назад, я сказала!

Огромная бабища в ватнике и кирзовых сапогах раскидывала нападавших во все стороны, уверенно, будто бульдозер, продвигаясь к машине с пленником.

– Назад, хунвэйбины хреновы, каждый по два шага назад!

Увидев приближающееся спасение, Фугер приоткрыл окошко.

– Мадам! Пожалуйста! Спасибо!

– Да сам ты мадам! Ты где машину поставил? Это тебе что, стоянка?

– Пожалуйста, прости, спасибо, мадам! – Магистр, только, было, понадеявшийся на чудесное спасение в лице гориллоподобной гражданки, прикрыл окошко обратно – кто знает, что придет в голову этой особе. Глядя на то, как ловко она раскидывает в стороны щуплых китайцев, рассчитывать на ее миротворческие намерения было бы глупо.

Из-за спины бабищи мелькнул знакомый пиджачок. Минг!

– Минг, иди сюда, дай же мне, наконец, эти чертовы ключи!

Китаец послушно обошел машину и сунул в приоткрытую форточку брелок.

– Ну наконец-то! Минг Ли, садись в машину и объясни мне наконец, что происходит.

Минг послушно плюхнулся на сиденье рядом и тяжело вздохнул.

– Это все «шашлычки», Магистр. К сожалению, я так и не понял, что же означает это слово, но явно что-то ужасное. Это, должно быть, синоним катастрофы.

– К черту лингвистику, давай подробности.

– Хорошо. Итак, мы приехали на слет кладоискателей, который у них называется «шашлычки». Нас встретили какие-то люди. Они были веселы и радушны. Они поили нас водкой и мы ничего не могли с этим поделать. Сначала их было немного – три, может быть, четыре человека. Потом начали возвращаться с поля те, кто искал там монеты. Стало понятно, что те несколько бутылок водки, которые мы выпили вначале – это была только разминка. У них было много водки, Магистр. Очень много.

– Водки много не бывает, – задумчиво сказал Фугер. – Так, кажется, говорил один из этих кладоискателей. Почему-то у меня в голове засела эта фраза.

– Бывает, Магистр. У них было много. Наступил вечер, а водка все не кончалась. Они ели мясо и запивали его водкой.

– Хорошо, Минг, это я уже понял. Что же было дальше?

– А дальше вы начали петь военные песни. И знаете, что странно? Они вам подпевали.

– Откуда они знают слова?

– Я не знаю, Магистр. Учтите, что мне пришлось выпить столько же, сколько и вам, поэтому я не очень четко помню детали, но они вам подпевали, это точно.

– Хорошо, что дальше?

– А дальше они опять пили водку. И пели свои русские песни. И знаете, что странно, Магистр? Вы им тоже подпевали.

– Матерь Божья, что ты говоришь? Я не знаю ни одной русской песни!

– Мне трудно судить, я ведь тоже пил эту проклятую водку. Но я клянусь вам всеми Святыми, что вы знали слова практически каждой их песни. И пели громче всех.

– Хм… Ты говоришь какие-то странные вещи, Минг. Я думаю, что ты еще не до конца отошел от выпитого. Ладно, это мы еще обсудим. Что было дальше?

– Дальше опять была водка.

– Прекрати, Минг. Не говори больше этого слова.