Копатели. Энергия Завета

– Ах, этот! – Макс рассмеялся. – Этот персонаж – «икона» московского диггерства. Я когда на Динамо жил, видел его часто. Выйдет по утру во двор в каске и ждет, пока в столице что-нибудь случится, чтобы его, Чип-и-Дэйла, позвали. Постоит так часок-другой, да домой и уходит. Понимаешь, те кто серьезно своим делом занимается, диггерством или кладоискательством, неважно, они в телевизор не лезут. Нет у них ни времени, ни желания. Им и так на воплощение всех своих идей времени не хватает. А в телевизоре – те, кому слава важнее, понимаешь. Паблисити, не побоюсь этого слова. У нас, я кладоискателей имею в виду, тоже есть такое светило. И ничего – никто об этом особенно не переживает. Ну, расскажет этот дядька в очках что-нибудь в телевизоре, ну спросят тебя на копе очередные колхозники, много ли ты золота нашел, на этом и закончится. Ни холодно, ни жарко.

– А эти твои, друзья, они не диггеры, что ли?

– Знаешь, эти люди – они над понятиями и вне терминов. Им по барабану, что искать, главное – всегда находиться в этом процессе. Будь уверена, они всю Москву подземную облазили, а уж под «Тульской», где у них база – и подавно. Я с ними говорил сегодня, под наш монастырь они уже ходили. Кое-какие планы, вроде, у них были. Я тебя уверяю, эти люди – больные поиском на всю голову. Впрочем, сама все увидишь.

Встреча была назначена в кафе у метро. Когда Макс остановил Паджеро на парковке, он заметил Ниву одного из приятелей – значит они, уже здесь.

– Маршалин, красавец! – приветствовал их один из искателей. – И не один, а с дамой! Теперь понятно, почему ты статью в журнал никак не допишешь. С такой красавицей, действительно, не до статей.

– Да допишу я, обещал же. Знакомьтесь, это Настя.

Пока официант принимал заказ, Настя разглядывала друзей Макса. Что-то и вправду было в них неуловимо авантюрное. Оба крепкие, причем не накачанные, а именно крепкие, коренастые. Загорелые, но не пятизвездочным европейским загаром, а каким-то особенным, среднерусским, полевым. Тем, который не покрывает кожу лоснящейся бронзой, а выветривает ее, делая при этом серовато-бурой, такой, что, увидев человека, никогда не спросишь его «Где отдыхал?». Этот загар не от отдыха, он – от работы, причем, работы физической и тяжелой. Кудрявый, который приветствовал их, Дима, сейчас что-то уже рассказывал Маршалину. Второй, брюнет, кажется, Саша, молчал. Вообще, было понятно, кто в их тандеме отвечает за устную коммуникацию с внешним миром – Дима говорил все время и без остановки, перескакивая с темы на тему. Но при этом, говорил настолько интересно, что не слушать его было не возможно.

– Слушай, какая у нас с динозавром история была. – Дима опять перескочил на другую тему. – Купили мы, значит, динозавра за границей. Купили, я тебе скажу, за чертову тучу денег. Присылают нам динозавра, а мы его растаможить не можем. Ну не хотят эти сволочи-таможенники растамаживать динозавра. Культурная ценность, говорят. А для культурной ценности – справка должна быть. А справка – только в министерстве культуры, а оно на другом конце Москвы. А им еще одна бумажка понадобилась, другая уже. Я полгода, как ужаленный, по этим кабинетам бегал, справки собирал. И вот, наконец, растаможили. Привозим в офис, распаковываем, у тумбочки поставили, начали отмечать.

– А он что, маленький? – не поняла Настя. – Я думала, динозавры большие все. Я их в музее видела.

– Ну, смотри, это плита каменная, вот с эту столешницу примерно. – Дима потрогал руками стол. – И такой же толщины. С одной стороны – необработанный камень. А с другой – во всю плиту – полированный срез. А в середине – окаменелый динозаврик, небольшой такой.

– Вот такой. – Молчун Саша развел руки, чтобы Насте было понятней. – Он окаменелый был внутри породы, а когда срезали плиту эту, то вокруг – гладко, это камень, а в центре видно, как будто рисунок такой неровный. Скелет, черепушка, хвост.

– Ну, короче, – продолжил Дима, – начали отмечать. Все-таки несколько месяцев только этим и занимались, совсем все дела забросили. И вот, в разгар отмечания, кто-то, на кого не будем показывать пальцем, задевает тумбочку, и эта чертова плита разбивается на несколько кусков.

– И что? – выдохнула Настя.

– Да вот, собственно, и все. Капец динозаврику.

– И что, ничего нельзя сделать?

– Ничего, – грустно сказал Дима, и Насте показалось, что он сейчас заплачет.

– Да ладно тебе, – вступил Саша. – Есть у нас в стране специалист, один на всю страну, по ремонту таких динозавров. Вот мы ему сейчас нашего и отправляем. Починит – будет как новенький. Ты лучше вспомни, как мы мамонта поехали воровать.