Копчёная селёдка без горчицы

— Мы прошли через дверь в фонтане.

Дверь в фонтане? Мы?

Я решила сначала задать самый важный вопрос.

— Кто «мы», Колин? Кто это с тобой сделал?

Я слышала его тяжелое дыхание в темноте, но он не ответил.

Я вдруг осознала тщетность всего этого. Я не собираюсь провести остаток жизни, выпытывая ответы у пленника, от которого меня отделяет железная решетка.

Меня приводила в ярость мысль о необходимости спрашивать у чужака о потайной двери в Букшоу. Подобные тайны наверняка должны передаваться от одного члена семьи к другом устно, а не выпытываться у почти незнакомого человека, крадущегося по окрестностям в обществе браконьера.

— Носок Сидона, — сказал Колин.

— Что? Ты несешь чушь.

Звук рыданий дал мне понять, что от него больше ничего не добиться.

— Оставайся тут, — велела я, хотя в моих словах не было никакого смысла. — Я вернусь мигом.

— Нет, постой! — закричал он. — Дай мне фонарь. Не оставляй меня одного!

— Я должна, Колин. Мне нужен фонарь, чтобы освещать путь.

— Нет, пожалуйста! Я боюсь темноты!

— Вот что я тебе скажу, — произнесла я. — Закрой глаза и сосчитай до пятисот пятидесяти. Когда глаза закрыты, не так темно. Когда закончишь, я вернусь. Давай я помогу тебе начать. Один… два… три…

— Не могу, — перебил меня Колин. — Я не умею считать сотнями.

— Ладно, тогда давай петь. Ну же, споем вместе:

God save our gracious King.
Long live our noble King,
Long may he…[65]

— Эй, Колин, да ты же не поешь.

— Не знаю слова.

— Ладно, тогда пой то, что знаешь. Пение заставит меня скорее вернуться.

Повисла длинная пауза, и он запел надтреснутым дрожащим голосом:

— Лондонский мост… падает…
Падает… падает…
Лондонский мост падает…

Я повернулась и начала осторожно пробираться обратно по коридору, звук голоса Колина вскоре превратился в слабое эхо. Оставить его там, одного в темноте, было одним из самых тяжелых решений, которые мне когда-либо доводилось принимать, хотя я не могу сказать почему. Жизнь полна сюрпризов.

Обратный путь показался бесконечным. Время наверняка замедлилось, пока я возвращалась под низкими сводчатыми потолками в подвалы.

Вверх по ступенькам я поднялась в кухню. Хотя в доме царила полная тишина, я все равно остановилась прислушаться у двери.

Ничего.

Технически, я знала, я не веду себя непослушно. Мне запретили покидать дом, и я не собиралась это делать. А фонтан Посейдона находится в пределах Букшоу.

Я тихо выскользнула из задней двери, оставив ее незапертой, в кухонный огород. Над головой звезды мерцали миллионом безумных глаз, а луна, уже на полпути к первой четверти, висела обломком серебряного ногтя в ночном небе.

Обычно, хотя до фонтана Посейдона недалеко, я брала с собой «Глэдис». Просто за компанию. Но сейчас, когда один ее взволнованный скрип или постукивание могут разбудить домочадцев, я просто не могла рисковать.

Я быстро пошла по мокрой траве в сторону Висто. Где-то ухнула сова, и что-то крохотное прошуршало по мертвым листьям.

Затем внезапно, почти без предупреждения, надо мной навис Посейдон, странные изгибы его металлической анатомии ловили свет звезд, как будто какая-то древняя часть галактики упала на Землю.

Я взобралась по ступенькам к основанию. Что там сказал Колин?

«Носок Сидона». Да, это, но что он имел в виду?

Конечно же! Носок Посейдона!

Должно быть, он услышал это название от Бруки и исковеркал.

Я залезла на нижнюю чашу фонтана. Теперь гигантская ступня Посейдона оказалась почти перед моим лицом, его большой палец отгибался вверх, будто кто-то щекотал ему живот.

Я протянула руку, прикоснулась к пальцу и надавила изо всех сил. Палец шевельнулся, будто им управляла скрытая пружина, и откуда-то снизу послышался различимый металлический щелк.

— Носок Сидона, — произнесла я вслух, улыбаясь и покачивая головой, гордая тем, как я решила загадку.

Я спустилась на землю и — да! Вот оно! Одна из больших скульптурных композиций в виде водяных нимф, образующих декоративное основание фонтана, слегка отъехала от остальных.

Как дьявольски умно было со стороны старика Протекающего де Люса спрятать снятие блокировки замка в ступне статуи, где ее не так легко найти.

Створка со стоном отодвинулась, и я осторожно вошла в основание фонтана. Как я и подозревала, из одного грота выступала одна-единственная свинцовая труба и резко изгибалась, питая водой фонтан. Большой защитный клапан явно предназначался для регулировки напора воды, и, хотя толстый слой паутины дал мне понять, что им не пользовались много лет, вокруг меня раздавались звуки капающей воды, отдающиеся нервирующим эхом во влажном узком помещении.

Дюжина шатких ступенек вела в широкий прямоугольный колодец на дне фонтана.

Они были забрызганы кровью!

На краю нижней ступеньки было большое пятно, и уменьшающиеся капли отмечали ступеньки выше.

Кровь была тут уже какое-то время, что очевидно, если судить по ее коричневому, хорошо окислившемуся цвету.

Должно быть, именно здесь Бруки встретил свою смерть.

Избегая пятен, я осторожно пробиралась на дно.