Копчёная селёдка без горчицы

Он перекатился, не в состоянии подняться на ноги.

— Держись, — я протянула ему руку, но он покачал головой. — Надо восстановить циркуляцию крови. Потри руки и ноги изо всех сил. Давай я помогу.

— Ничего не выйдет, — сказал он. — Я не могу.

— Разумеется, можешь, — возразила я, растирая его еще более резкими движениями. — Надо, чтобы кровь нормально циркулировала в пальцах рук и ног.

Его нижняя губа задрожала, и я почувствовала острый приступ жалости.

— Вот что я тебе скажу. Давай отдохнем.

Даже в полумраке его благодарность нельзя было не заметить.

— Теперь, — сказала я, — расскажи мне о крови на ступеньках фонтана.

Может, это нечестно, но я должна знать.

При слове «кровь» Колин в ужасе съежился.

— Я этого не делал, — прокаркал он.

— Что не делал, Колин?

— Не убивал Бруки. Не втыкал эту тыкалку ему в нос.

— Он жестоко с тобой обращался, так ведь? Не оставил тебе выбора?

— Нет, — сказал Колин, как-то ухитрившись встать на ноги. — Не так. Все было совсем не так.

— Расскажи мне, что произошло, — попросила я, удивляясь собственной невозмутимости в такой мудреной ситуации.

— Мы были приятелями, Бруки и я. Он рассказывал мне истории, когда мы не занимались металлоломом.

— Истории? Что за истории?

— Ну, знаешь, король Артур и всякое такое. Мы весело болтали, так вот. Он часто говорил о старом Никодимусе Флитче и о том, как он мог наслать смерть на грешника по своему желанию.

— Бруки был хромцом? — спросила я.

— Конечно, нет! — Колин фыркнул. — Но он жалел об этом. Ему нравилась их жизнь, он часто говаривал.

Так вот оно как. Мне следовало расспросить Колина с самого начала.

— Ты рассказывал мне о тыкалке, — сказала я, пытаясь аккуратно вернуть Колина к моменту смерти Бруки.

— Он мне ее показал, — сказал Колин. — Такая красивенькая… серебряная… как пиратское сокровище. Откопал ее за твоим домом, вот как. Собирался понаделать дюжины таких же, вот что он сказал. Чтобы хватило для приема в Букингемском дворце.

Я не осмеливалась прервать его.

— «Дай мне ее, — сказал я ему. — Взглянуть хочу. Хоть на минуточку. Я верну». Но он не дал. «Можешь пораниться», — сказал он. Посмеялся надо мной. «Эй, ты обещал, — сказал я. — Ты сказал, что мы будем напарниками, если я достану ту штуку с лисой». Я схватил ее… ничего такого не хотел… только посмотреть, и все. Он дернул ее назад, и с такой силой! Я отпустил ее слишком быстро, и…

Его лицо выражало чистейший ужас.

— Я не делал этого, — сказал он. — Нет, не делал.

— Понимаю, — отозвалась я. — Это был несчастный случай. Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе, но скажи мне вот что, Колин. Кто тебя связал?

Он издал такое стенание, что у меня кровь в жилах чуть не застыла, хотя я уже знала ответ.

— Это Том Булл, верно?

Глаза Колина стали круглыми, как блюдца, и он уставился поверх моего плеча.

— Он возвращается! Он сказал, что вернется.

— Чепуха, — возразила я. — Ты здесь уже бог знает сколько.

— Вернется прикончить меня, Том Булл, потому что я видел, что он натворил в фургоне.

— Ты видел, что он натворил в фургоне?

— Ну слышал, какая разница. Слышал крики. Потом он вышел и бросил что-то в реку. Он убьет меня.

Глаза Колина расширились.

— Он тебя не убьет, — сказала я. — Если бы собирался, уже бы это сделал.

И тут я услышала звук сзади из туннеля.

Глаза Колина стали еще больше, чуть не выскочив из орбит.

— Он тут!

Я резко обернулась с фонарем в руке и увидела громадину, спешащую к нам, словно гигантский краб, настолько большую, что она закрывала собой почти весь проход от пола до потолка и от стены до стены, фигуру, согнувшуюся почти вдвое, чтобы преодолеть узкий туннель.

Это может быть только Том Булл!

— Ключ! — завопила я, и тут до меня дошло, что я держу его.

Я подскочила к замку и подергала его.

Черт бы побрал все механические штуки! Замок проржавел насквозь!

В какой-то дюжине шагов огромный мужчина надвигался на нас по туннелю, теперь его хриплое дыхание ясно слышалось, копна рыжих волос торчала во все стороны, как у яростного безумца.

Внезапно меня оттолкнули в сторону. Колин выхватил ключ из моей руки.

— Нет, Колин!

Он воткнул ключ в замок, яростно дернул, и дужка отскочила. Через секунду он распахнул калитку и протолкнул меня — протащил меня в нее.

Он захлопнул решетку, закрыл замок и оттолкнул меня подальше от прутьев.

— Осторожно, — сказал он. — У него длинные руки.

Секунду мы с Колином стояли там, тяжело дыша и в ужасе глядя на налитое кровью лицо Тома Булла, яростно смотревшего на нас через решетку.

Его огромные кулаки вцепились в прутья и потрясли в попытке вырвать из пазов.

Красный Бык!

Фенелла была права!

Я в страхе отпрыгнула к влажной стене, и тут моя растянутая лодыжка снова подвернулась, и я уронила фонарь.

Я бросилась на колени, ощупывая пол расставленными пальцами.

— Держись подальше от решетки, — прошептал Колин. — Он схватит тебя!

Не ориентируясь в направлениях, я ползала по полу, боясь, что в любой момент меня схватят за запястье.

Прошла целая вечность, когда моя ладонь скользнула по фонарю. Я сомкнула пальцы вокруг него… подняла… надавила на выключатель большим пальцем… ничего.

Я встряхнула его, постучала ладонью… ничего.