Копейщик

— Не скажи, — Вася отрицательно покачал головой, — Вепрь вчера с семьей встречался. До сих пор улыбка с лица не сползает. Радуется, что все живы у него.

— Ну, а Грач на что? — не сдавался Аким, — Сотники, в конце концов! У них что, тоже чуйка на радостях испарилась?

— Ладно, Акима, твоя взяла, — Вася переломил ветку, которой до этого шевелил угли, и бросил обломки в костер, — Чего я в самом деле? Наверно, просто с того леса болотиной тянет, а я навоображал.

— Нету там болотины, — вернувшийся незамеченным с разведки Макар подал голос так неожиданно, что заставил вздрогнуть и обернуться к нему. Сам он стоял в полоборота и смотрел куда-то в сторону. Парни невольно проследили за его взглядом, и только теперь заметили стоявшего на краю лагеря могу нападения. Грач-ловкач вместо привычных монеток сжимал в руке свою пику и тоже смотрел на лес.

Так он простоял какое-то время, а потом вдруг повернул голову в их сторону. И непонятно, показалось им или нет, но будто дока нападения им утвердительно кивнул, а затем развернулся на каблуках и быстро пошел к штабной палатке.

— Значит так, — Вася посуровел, — Грач явно что-то чует. Может не настолько, чтобы поднимать роту, но мне и этого достаточно. Сегодня спать будем не раздеваясь. Оружие кладем рядом с собой. Дров натаскайте побольше, чтобы огонь постоянно горел. Ах, да, и стог с сеном придется развалить.

Замыкающая десятка третьей сотни таки прониклась тревогой своего десятника. Бобры побежали за дровами. Макар вызвался получше разведать, «что там за лесок такой», и скрылся в сумерках. Остальные завалили стог, соорудив из него что-то наподобие вала, отделившего их стоянку от леса, и сели ждать.

Вернулись бобры с большими охапками сухих веток. Стремительно темнело. Вся остальная рота укладывалась на ночлег как ни в чем не бывало, но Вася сегодня решил руководствоваться народной мудростью, что береженого бог бережет. Лучше потом окажется, что он ошибся, и тревога была ложной. Макар все не появлялся, и Вася начал жалеть, что отпустил его в лес. Стало так темно, что за пределами освещенного костром участка, уже нельзя было ничего толком рассмотреть. Вася приказал на огонь не пялиться и развернуться к костру спиной:

— Сидим, спину греем, смотрим и слушаем. Пока Макар не вернется, с места не сходить, — и добавил тихо с сожалением в голосе, — М-да, ночевка на сене откладывается на неопределенный срок.

Так они и сидели молча, потеряв счет времени, лишь изредка подбрасывая в костер дрова.

— Черт. Вы слышали!? — Вася вскочил на ноги, уходя в слух, — Тщ. Тихо!

И снова будто бы приглушенный деревьями звук, но уже ближе. Мгновения потекли как густые капли смолы. И вдруг, уже совсем близко:

— Трево-ога!!! — донесся до них заполошный крик.

— Это Макар! — в этот миг показалась едва различимая во тьме, со всех ног несущаяся к ним фигурка. Вася уже не сомневался. Это именно Макар.

— К бою. Стрелки, товсь.

Макарка быстро преодолевал расстояние, отделяющее его от лагеря, но в этот миг стремительной тенью из-за деревьев ему наперерез вылетел конник. В считанные мгновения он догнал Макарку. Замах и удар мечом. Макар в последний миг почувствовав опасность, кинулся на землю, с кувырком уходя от удара.

— Пли! — от страха Вася не узнал своего голоса, он отчетливо понимал, что со следующей попыткой конник Макарку достанет.

Почти бесшумно вспороли воздух пущенные Цаплями стрелы, и сразу следом с особым тугим звуком ушел во тьму акимин арбалетный болт. Два одновременных протяжных вопля, человека и лошади, разорвали ночную тишину. Акимин расчет, стрелять в коня как в более крупную цель, себя оправдал: он попал, а цапли все трое били во всадника, они и не могли промазать.

Один за другим из леса вылетали конники. Кони и люди, все без исключения подсвечены зловещей нифриловой зеленью. В миг они заполнили собою всю лесную кромку, и продолжал одного за другим исторгать их из себя черный лес.

Вася кинулся закидывать в сухое сено горящие палки. Бобры разомкнули щитовой строй, чтобы пропустить Макарку. Он тяжело дышал, но поскольку был оборочен, восстанавливал дыхание очень быстро.

— Сколько же их там? — кто-то за всех озвучил общий вопрос. Макар подхватил копье и щит, шумно выдохнул, и, хотя вопрос был задан не ему, сбиваясь на судорожные вдохи ответил.

— Не меньше двух сотен. Может и все три.

Выйдя на луговой простор, конница расходилась в шеренгу и набирала скорость.

— Это ж наши! Это же гуси!

— Предали, — коротко пояснил Макар. И добавлять к этому, по его мнению, было нечего.

Сено быстро и сильно разгоралось. Огонь продержится считанные минуты, а потом сено попросту выгорит. Но и атака конницы под нифрилом продлится не дольше. Весь Вася понимал, что огонь даст защиту его десятке, а вот на что окажется способна остальная застигнутая врасплох еще только просыпающаяся рота, он старался даже не думать.