Копьем, искрами и страстью. Один оборот вокруг солнца

В опустевшей комнатке воцарилась тишина, и меньше чем через минуту Ника подняла голову, пальцем приподнимая поля своей остроконечной шляпы, и со слегка печальными мыслями на уме огляделась.

Все было так же, как и всегда, лишь только пусто и безжизненно. Те же бумажные, в некоторых местах отклеившиеся бежевые обои с нежно-зелеными полосками, но даже с ними стены казались голыми без рисунков, календарей и исписанных красивым почерком листов пергамента, еще позавчера висевших на всех четырех стенах. Те же, что и всегда, деревянные полочки были возле кроватей девушек, но без книг, которые заняли, наконец, свое законное место в библиотеке, они будто бы потеряли ту единственную важную вещь, делавшую их красивыми. Тумбочки с резными дверцами и высокие шкафы были все теми же, но теперь пустовали и нагоняли какую-то светлую тоску.

Ника медленно встала с кровати. Опустив голову, она проверила, насколько надежно закреплен ее пояс, крепко ли держатся на нем крепления для орбов, одно из которых сейчас пустовало. Все было в порядке, как и всегда, совершенно не о чем было волноваться. Однако, проводя тонкими пальцами по изумрудному, янтарному и голубому шарикам, Ника будто бы снова в своей обычной мере выпала из реальности, но на самом же деле она явственно ощущала не просто волнение – настоящий страх.

Ей было жаль свою подругу. Хоть темноволосая и хотела попасть хотя бы в класс Рыси, просто ради того, чтобы не опозориться перед отцом и дядей, но в глубине души была рада, что попала в самый низший и одновременно самый безопасный класс – класс Стрижей. Хотя радоваться она этому все же не могла, особенно после того, как увидела ошарашенное лицо Клио на церемонии обретения галстуков. Нике все еще было стыдно за то, что она, казалось, тянет свою напарницу вниз.

Накинув на плечи большой рюкзак из прочной ткани, Ника завязала шнурок между лямками, чтобы было удобнее его нести, и, чуть согнувшись под его весом, вышла из комнаты в длинный коридор с высокими потолками. Выходя, она закрыла за собой скрипучую деревянную дверь, на секунду задержав на круглой бронзовой ручке свою ладонь, в последний раз прикасаясь к холодному металлу. Глубоко вздохнув, она, наконец, отпустила ее и уверенными шагами направилась к северному выходу из замка.

Ноги в высоких кожаных сапогах с жесткой подошвой тихо ступали по каменной плитке длинного коридора, опоясывающего весь замок по кругу. Через каждые несколько метров от главного коридора отходили в сторону коридоры помельче, стены были усеяны дверьми самых разных размеров и цветов, ведущими в различные помещения, от комнат учащихся до кладовых и подсобок. Маленькие коридоры вели к одному из четырех внутренних дворов замка или же к отдельно стоящим высоким тонким башням и залам.

Вокруг, буквально на каждом свободном месте на стенах, висели либо гобелены, вытканные скучающими ученицами Академии в свободное время, либо разноцветные знамена. И знамен этих было так много, что серые стены замка пестрели, как цветочная поляна: от бело-голубых знамен Эстории до ярко-красных с золотым орлом Красноместа, от зелено-черных Мугариба и до Красно-Черных Неагийской республики.

Сейчас все эти яркие цвета, украшавшие стены замка, в котором девушка провела почти всю свою жизнь, казались ей несколько угасшими. Они не стали более серыми, но в ее глазах приобрели некую меланхоличную желтизну в лучах полуденного солнца, пробивающихся через мутные стекла. Никогда Ника раньше не замечала таких странных цветов, в которые сейчас окрасились коридоры ее дома.

Навалившийся на нее страх перед неизвестностью никак не хотел отпускать, и девушка чувствовала, как мелко дрожат ее руки и подгибаются колени, но отнюдь не от веса рюкзака. А тем временем северные ворота уже маячили впереди, и она видела пары новоявленных служителей Департамента, сбившихся в кучку.

«Не время паниковать», – про себя подумала Ника и, глубоко вздохнув, ускорила шаг.

Отыскать в этой небольшой толпе Клио не составило труда: ни у кого больше не было таких ярких рыжих волос, торчащих в разные стороны, и перебинтованного лба, за сутки до этого разбитого ей об столешницу. На плечах у нее был рюкзак, чуть меньший по размерам, нежели у Ники, а на руках, которыми она держалась за лямки, плотно были намотаны свежие бинты. Клио, увидев свою напарницу, улыбнулась и замахала поднятой вверх рукой.

– Ника! – крикнула она, привлекая к себе внимание, несмотря на то, что волшебница и без того уже нашла ее взглядом.

Ника лишь невольно улыбнулась, продолжая шагать в сторону подруги. Когда между ними осталось каких-то несколько метров, из-за спины Клио на металлических, с виду вытесанных из цельного куска железа паучьих лапках вышел маленький глазастый камень, рассматривая одну из своих мам.

– Ты в порядке? Как руки? – Ника подошла вплотную к Клио и кончиками пальцев коснулась ее запястий.

– Все пучком, не волнуйся. Госпожа Тазуа разобралась с ожогами, сказала, что я дура, и отпустила, – усмехнулась в ответ рыжая, неловко почесав затылок. – Там Дайфолк.