Копенгаген. Чемпионат по счастью

С Анютой мы хоть и учились в разных вузах, но дружим именно со студенческих времен. И то, что она уже кучу лет живет в Европе, на нашу дружбу почти не повлияло. Поставим свечку за здравие современной телекоммуникации в век скоростного интернета. Анюта – личность легендарная. После окончания истфака поступила в аспирантуру, выиграла гранд у одного из многочисленных в девяностые годы фондов развития «развивающейся России» и уехала писать исследование по современному искусству в Италию. Там она познакомилась с датчанином, который работал в Италии по контракту, и вышла за него замуж. Их роман развивался так стремительно, что за три года они успели все: влюбиться до потери пульса, жениться и развестись. К моменту развода они уже жили в Дании. В Дании Анна, закончив курсы датского языка, нашла работу и вообще прижилась. Пустила корни. Помните анекдот о том, как женщину спрашивают, почему она развелась, но продолжает носить обручальное кольцо? А она отвечает, что хоть и разочаровалась в своем муже, но кольцо ей по-прежнему нравится. Вот и Анна, почти как героиня того анекдота, разочаровалась в муже, но не в его родине. Напротив, она так прикипела к Дании душой, что стала по ряду пунктов большей датчанкой, чем сами датчане. Утрирую, конечно. Но только самую малость. Анна научилась говорить без акцента. Вы когда-нибудь слышали датский? В отличие от мелодичного итальянского это не язык, а запущенная болезнь горла со множеством комплексных осложнений. Жалостливый вой китов в ненастный день. Свое русское имя Аня она сменила на датское Эна (написание имени в паспорте – Anna – при этом не пострадало) и обросла кучей разнообразных пристрастий, привычек и суждений, которые и по форме, и по содержанию очень датские. Аня часто и с явной ностальгией вспоминает итальянский климат и средиземноморскую кухню. И даже не упускает случая съездить в Италию в отпуск. Но жить предпочитает в Дании. «Я люблю Италию, но Данию я тоже люблю, и она мне больше подходит по ряду причин». Конец цитаты.

С ногами забравшись на широкий диван фасона, который моя мама называет «тахта», мы пили глинтвейн и обменивались накопившимися за прошедшие пять лет (а именно столько мы не виделись) новостями. Скайп, конечно, хорошая вещь, но личное, не виртуальное общение даже он заменить не в состоянии. У нас с Анютой много общих знакомых и общих тем. Мы делились новостями и сплетничали. Безобидно. Милые девочковые разговоры. Я рассказывала об отпуске, проведенном в Черногории, и показывала Инстаграм знакомого фотографа. Потому что по материалам моих бездарных фотографий сложно даже Парижем очароваться, не то что крошечным, в меру безымянным городом на берегу Адриатического моря. Аня показывала фотографии новорожденного племянника и рассказывала о конференции, на которую скоро надо лететь, но она боится. Потому что в Африку. Эбола.

– Как у тебя с личной жизнью? – отправив в рот шоколадную конфету, спросила Анюта. Неожиданный переход с темы кругосветного путешествия, из которого скоро возвращается ее бывший коллега, на тему, от которой я, признаться честно, успела порядком подустать. Светка, Алина, мама – всем есть дело. И могучее желание внести посильную лепту.

– Никак.

– С этим нужно что-то делать!

WTF? Сговорились они все, что ли?!

– Что именно?

– Для начала оглянуться налево и направо. И активизировать поиск своей судьбы!

В моем «Что именно?» Аня не разглядела ни иронию, ни сарказм.

– Ты попала в рай для незамужних женщин! – продолжила она голосом диктора, обещающего хорошую погоду. – Скандинавские мужчины – это самое актуальное спецпредложение планеты! Если бы датских мужчин не было, их нужно было бы выдумать. Высокие голубоглазые блондины, заботливые отцы, надежные друзья… Сюда даже американки табунами едут! Правда, это… ну, в общем, для искусственного осеменения.

– Зачем?

– Хотят, чтобы детишки были голубоглазыми блондинами.

– Железный аргумент. Только не могу понять одного: если твой голубоглазо-заботливо-надежный друг Томас был настолько прекрасен, то зачем ты с ним развелась?

– Мы не сошлись характерами. Вопрос заключается не в том, зачем мы развелись, а в том, зачем вообще женились.

– Ответ принят. Вопрос номер два: ты живешь в этом «раю для незамужних женщин» довольно давно и до сих пор так и не вышла повторно замуж. Почему? Если ты такая ярая сторонница традиционных ценностей…

Да, я знаю, что это ход конем по диагонали. Но не я первая завела эту матримониальную волынку.

– А мне нравится на свидания ходить, – по-тургеневски вспыхнув румянцем, ответила Аня. – Так боюсь, что все это закончится! Я же за Томаса в двадцать три года замуж вышла. Дуууурой была…

– А сейчас ты стала умной и замуж больше не хочешь. А меня зачем туда… посылаешь?

– Вдруг…

– Что «вдруг»?

– Вдруг тебе, в отличие от меня, повезет с первого раза?

– С первого мне уже не повезло.

– Ты же не была замужем? Официально, я имею в виду.

– Это что-нибудь меняет? – ответила я вопросом на вопрос. – Думаю, это было к лучшему. Обошлась гораздо меньшими моральными потерями. Не упоминая материальных.

– Материальных?