Копи Хаджибейского лимана

— Скажу, Туча, — Таня ласково погладила по руке своего друга, — обязательно скажу. Только вот ответь мне за один вопрос. Ты у нас за всего знаешь.

— Ну... — Он хитро скосил глаза на Таню.

— А вот хозяйка артели, Радужная, шо с ней? Ее вроде после налета замели?

— Так выпустили за давно! — удивился Туча. — Не знала? Связи у нее, руки ее держат. Шо за руки, никто не знает. Так что выпустили. Ходит, у людей деньги зашмаливает... Как за всегда.

— Еще один вопрос, Туча, — вкрадчиво произнесла Таня.

— Ну не! Я тебе шо, профессор? — замахал он руками. — Замордуешь вопросами!

— Вижу, знаешь, какой вопрос! И боишься. Стыдно, Туча. Правда, что Кагул у той молдаванки живет?

— Тю! Да у кого? Да за шо... Шоб я таки... — начал было Туча, старательно отводя глаза в сторону.

— Туча! Не финти ушами! — строго сказала Таня. — У восемнадцатилетней официантки, что в кабаке на Дерибасовской работала, той, что приехала из молдавского села... Ксюша, кажется. Сельская девка.

— Та кобель он! — буркнул Туча, стараясь не смотреть на Таню.

— Да не переживай за меня так! — Она снова ласково погладила друга по руке. — Я все равно с ним больше не буду. Я ненавижу Кагула, Туча, правда. Но он мне нужен, чтобы спасти Володю. Когда Володя выйдет, я буду с ним. Навсегда.

— Тю! Да хто б сомневался! — фыркнул Туча.

— Я твердо это решила. — В голосе Тани прозвучала уже знакомая ему уверенность, которую он не спутал бы ни с чем. — Я больше не хочу так. И у нас есть дочь.

— Вот те раз! — Туча вдруг стал очень серьезным. — А он знает? Этот, Володя, за дочь?

— Нет, — отрицающе помахала головой Таня. — Но я скажу. Когда он выйдет из тюрьмы. Я так решила. Он имеет право знать. Я наделала много ошибок, Туча, — горько вздохнула она, — очень много ошибок... Теперь я должна их исправить. Я хочу нормальной, обычной жизни... Хочу семью...

— Не знаю, — Туча заговорил неожиданно серьезно, — не знаю, как жить за спокойную жизнь таким, как мы. Никогда мы жить как люди не будем. В крови у нас это. Поганая, испорченная кровь. У тебя, у меня. — Глаза у него были грустными. — Но ты имеешь право, — тут же поправил себя он. — Имеешь.

— Да, — кивнула Таня, — поэтому приведи мне Кагула. Или я поеду в город к нему...

— Не, не приведу. Не смогу никак, — встрепенулся Туча, — не поверит он мне.

— Скажи, что по важному делу, — настаивала Таня.

— А как ты до официантки узнала? — и Туча посмотрел на нее с искренним удивлением. — Я ж до всех приказал молчать, бо зубы выколочу! Хто довел хипиш? Я ему, паршивцу...

— Никто, Туча, — улыбнулась Таня, — но нет такой женщины, которая не знает подобных вещей! Все женщины знают. Это вы, мужчины, думаете, что женщину можно надурить. На самом деле ее нельзя обмануть никогда. Женщина всегда знает. Но иногда предпочитает промолчать. А если совсем по-честному, то я их в кафе на Дерибасовской видела, когда Кагул в то кафе зачастил. И все поняла.

— От дурья башка он! — искренне вздохнул Туча. — Такую женщину обменять на говно! Тю! То ж говно, эта Ксюша! Таких шалав за сто кило на кожном углу! Тьфу! Подмести и выбросить! А ты...

— Я знаю, Туча. Но оно и к лучшему. Ты же знаешь, что я не любила его, — спокойно сказала Таня.

— Да как уж тут не знать, — кивнул Туча, который всегда был в курсе всего.

— Так что — зови...

Кагул осунулся, побледнел, и в глазах его появилось жалкое выражение побитой собаки. Находясь в опасности, он как-то растерял весь свой лоск. И было очень видно, что это еще связано с женщиной, с ее влиянием на него.

Тане вдруг подумалось: как это мужчины могут не понимать самую простую истину? Хочешь узнать все о мужчине, посмотри на женщину, которая рядом с ним!

Женщина — это отпечаток успеха и ума мужчины. С королевой мужчина автоматически превращается в короля. С умной, достойной женщиной он расцветает, раскрывается во всей красе, проявляются его достижения, успехи и способности. А с дешевой сельской официанткой мужчина автоматически превращается в ничтожество. Таким пустым местом и был Кагул.

Он смотрел на Таню затравленно, жалко, прекрасно понимая, что он потерял и что она уже не вернется к нему — никогда.

— Я предлагаю тебе дело, которое поможет залечь на дно. Люди волнуются, ты теряешь банду, — начала Таня.

— Так банды уже нет... — перебил ее Кагул.

— Ты соберешь ее в последний раз! — решительно произнесла она. — И я тебе в этом помогу. Дело верняк. Вернее не будет. Жалко упустить такую возможность. Сорвем куш и разбежимся в разные стороны.

— Нет, — тихо промямлил Кагул, глядя на Таню как нашкодившая и побитая собака.

— Да, — отрезала Таня, — у тебя свои планы, а у меня свои. И тебе в них нет места.

— Простить не можешь? — Тут Кагул вскинул на нее глаза. — Да она ничего для меня не значит, так, на один раз! Пустота! С кем не бывает...

— Ты слишком большого мнения о своей особе! — усмехнулась Таня. — С чего ты взял, что занимал так много места в моей жизни? Столько, что из-за тебя я стала бы переживать?

— А чи нет? — В голосе Кагула все еще теплилась надежда.