Копи царя Иоанна

Ночью они приехали в Кемь. Окраина одного из районов, лежащих в стороне от основной массы домов, была практически необитаема и в большей степени напоминала вымершие северные деревни. В одном из крепких еще домов жила древняя старуха, чьей личностью люди из серого особняка под Москвой заинтересовались за несколько месяцев до ареста в тоннеле системы «Д6». У старушки не осталось в живых никаких наследников, что существенно упрощало проблему. Когда выяснилось, что ради осуществления нового «дела» придется часто наведываться на архипелаг, стало ясно, что необходима база поблизости — перевалочный пункт. Прямо на острове невозможно было остаться незамеченным. Зато неподалеку от Кеми — сколько угодно. Поэтому бабка вскоре отошла в мир иной, оставив после себя рукописное завещание на одного человека из Москвы. Он появился сразу как только произошла трагедия, хотя его никто не предупредил, просто вырос как из-под земли. Этот-то человек и жил в этой отдаленной от комфорта больших городов избе и ждал гостей из столицы. Пытались грабить — он умело отстреливался из автомата. Дом поросенка должен быть крепостью, как гласит небезызвестная детская книжка. Поэтому на обширном прилегающем участке была произведена тотальная ревизия. Элиминированными оказались все элементы огорода. На чердаке была найдена в полной сохранности трехлинейная винтовка системы Мосина и коробка патронов. Кто же не делал в деревнях таких запасов в лихие двадцатые годы? Куча антиквариата была рассортирована, и вещи, наиболее заслуживающие уважения, аккуратно разместились на полках прибранной избы. Тут же в этих хоромах появился мощный тепловентилятор, обновлена проводка, а главное, заново построен глухой забор из опалубных досок. Сверху обильно клубилась блестящая колючая проволока. Обитатель не показывал носу из дома. Но, впрочем, все это мероприятие было воспринято как сумасбродство богатого москвича, унаследовавшего дом в деревне и жаждущего экзотики провинциальной жизни. Кстати, к тому моменту, как серые «уазики» в составе двух «козликов» и одной «буханки» въехали в приморский городок Кемь, молодой обитатель избы раздобыл разрешение на перепланировку: все-таки раз планировалась крепость, то она должна быть как минимум из кирпича.

Кортеж, прибывший в забытый деревенский район города, остановился под этим глухим забором. Было около трех ночи. «У-у, — протянул Александр Андреевич своим сопровождающим, — а у нас все проще гораздо было. В Рабочеостровске часть барака сняли, и все. И никаких огораживаний». «Завтра в гости к вам зайдем», — ехидно ответил ему пассажир на переднем сидении. Массивные деревянные ворота открылись, и участок поглотил три автомобиля. После чего створки так же быстро захлопнулись. Город спал. Никто ничего не заметил. Из багажников появилось какое-то оборудование, альпинистское снаряжение, продукты, спальники… как будто был запланирован большой поход. Через час машины покинули перевалочный пункт и направились в сторону Рабочеостровска. Две моторные лодки, представляющие собой обычные деревянные скорлупки, правда, довольно большого размера, с установленными моторами от «Жигулей», поджидали высадившихся у берега. Отправлялись опять же не из бухты и не от причала — все было спланировано, как в кино про разведчиков. Александр Андреевич и Максим снова оказались рядом — все время их старались держать порознь: пленники, как-никак. На этот раз их посадили в одну лодку бледно-зеленого цвета, резко переходящего ближе к ватерлинии в густую черную смолу, как старая машина российского производства, добротно покрытая антикором аж на треть дверей.