Копи царя Соломона

В прошлом мне уже случалось видеть подобное. Должно быть, антилопа пришла к водоему, где залег в ожидании добычи хищник, очевидно, тот самый, чей рев мы слышали накануне. Лев прыгнул, но угодил в точности на острые рога, которые пробили его тело насквозь. Не в силах освободиться, он рвал когтями и зубами шею и спину своей жертвы, а та, доведенная до безумия ужасом и болью, понеслась прочь, пока не рухнула замертво.

Выяснив, что произошло, мы позвали слуг и носильщиков-кафров и общими усилиями перетащили туши животных к ограде. Затем вернулись в свое убежище, улеглись и больше не просыпались до самого восхода солнца.

На рассвете все были уже наготове. Мы взяли с собой три крупнокалиберных ружья, солидный запас патронов, а также объемистые фляги, наполненные холодным чаем, который я всегда считал лучшим напитком на охоте. Наспех позавтракав, наш небольшой отряд двинулся в путь; за нами следовали Амбопа, Хива и Вентфогель. Носильщиков-кафров мы оставили в лагере, поручив им снять шкуры с животных, а тушу саблерогой антилопы разрубить на куски.

Широкую слоновью тропу было нетрудно обнаружить. Внимательно обследовав ее, Вентфогель сообщил, что она проложена более чем двадцатью слонами, причем в основном взрослыми самцами. В течение ночи стадо успело уйти довольно далеко, и только часов в девять утра, когда жара стала почти нестерпимой, мы определили по сломанным ветвям, сорванным листьям и коре, а также по еще дымящемуся помету, что слоны, безусловно, совсем рядом. Так оно и оказалось: исполины находились на расстоянии каких-нибудь двухсот ярдов от нас. Покончив со своим завтраком, слоны спокойно стояли в лощине, время от времени хлопая огромными ушами.

Сорвав пригоршню сухой травы, я подбросил ее в воздух, чтобы определить направление ветра, потому что если животные нас почуют, то скроются из виду еще прежде, чем мы успеем вскинуть ружья и прицелиться.

Убедившись, что ветер дует от слонов к нам, я подал знак осторожно продвигаться вперед. Благодаря тому, что нас скрывала высокая трава, нам удалось приблизиться к стаду на расстояние около сорока ярдов. Как раз перед нами, повернувшись боком, стояли три великолепных самца; у одного из них были громадные бивни. Я шепнул, что буду целиться в среднего, сэр Генри взял на себя того, что стоял слева, а Джон Гуд – самца с большими бивнями.

– Пора, – скомандовал я.

Три крупнокалиберных винтовки ударили залпом, и слон сэра Генри упал замертво. Пуля угодила ему в сердце. Средний рухнул было на колени, и мне поначалу показалось, что он смертельно ранен, однако через мгновение слон вскочил и бросился наутек, едва не задев меня. Я тут же разрядил ружье прямо между его ребер, и на этот раз он свалился окончательно. Быстро вложив два новых патрона в стволы, я подбежал к слону вплотную и третьим выстрелом в голову добил животное.

Затем я обернулся, чтобы взглянуть, как капитан справился с самым крупным самцом, – потому что до меня донесся яростный рев, полный боли. Все оказалось настолько серьезно, что я был вынужден без промедления броситься на подмогу. Джон Гуд растерянно озирался и что-то взволнованно кричал. Оказывается, слон, раненный первым выстрелом, развернулся и устремился прямо на своего обидчика, причем капитан едва успел отскочить в сторону. После этого гигант продолжал мчаться вперед, не разбирая дороги. Остальное стадо в панике кинулось врассыпную.

Передохнув немного и дав нашим слугам время, чтобы вырезать сердца двух слонов, предназначенные на ужин, мы повернули к нашей стоянке; можно было бы преследовать стадо и дальше, однако желание охотиться у нас уже иссякло. На обратном пути мы наткнулись на стадо антилоп, но тоже не стали стрелять – еды у нас и без того хватало. Антилопы промчались мимо и остановились за кустами на расстоянии около ста ярдов. И тут мистеру Гуду вздумалось взглянуть на них – раньше ему никогда не доводилось видеть вблизи этих южноафриканских копытных.

Капитан передал свое ружье Амбопе и в сопровождении Хивы не спеша направился к кустарнику. Мы с сэром Генри присели на траву в ожидании, пока они вернутся, как вдруг услышали рев раненого слона и увидели его огромный силуэт. С задранным хоботом и хвостом слон, внезапно возникший из зарослей, несся прямо на нашего любопытного джентльмена, а Хива и капитан при виде разъяренного чудовища повернули и что было духу помчались к нам.

Я вскочил, целясь в слона, однако не решался выстрелить, боясь попасть в одного из бегущих. Впрочем, от стрельбы по слону с такой дистанции все равно было бы мало толку. Но в следующее мгновение случилось нечто ужасное: Джон Гуд пал жертвой своей привязанности к европейской одежде. Если бы он, упрямец, согласился расстаться со своими брюками и гетрами и охотился, как все жители Африки, все бы обошлось. Но теперь костюм отчаянно мешал ему, и, когда капитан был ярдах в шестидесяти от нас, подошвы его кожаных ботинок, отполированные бегом по траве, заскользили, он упал и покатился прямо под ноги слону. Ужас заставил меня, сэра Генри и Амбопу одновременно броситься туда.