Копия жены по контракту

– Прекратите вопить! – рявкает Рамиль, а мне его голос кажется гласом из ада, куда меня затащили черти, чтобы жарить на костре за свои прегрешения.

Дядя что-то долго говорит в трубку, наверное, умоляет не лишать его работы, взывает к милосердию бандита. И от этого меня накрывает жесткая истерика, начинающаяся со всхлипов, а потом переходящая в смех, меня колотит, трясет, зубы выбивают чечетку, я как помешанная смеюсь, понимая, что осталась сиротой во второй раз. Дядя не простит, а тетка всегда меня ненавидела… Сестры явно обрадуются, никто не пожалеет, что я исчезла, никому нет для меня дела… Дрянь, проститутка… За что…

Сильная пощечина вырывает меня из мучительного плена мыслей. Голова дергается, щеку обжигает боль, и я машинально вскакиваю и прижимаю к ней ладонь. Жжет. Рамиль меня ударил.

– Успокоилась? – холодно говорит он и бросает телефон на кровать. – Иди умойся и ложись спать. Тебе принесут успокоительное, – разворачивается и собирается уходить, но я хочу прикончить себя, поставить точку, а может, просто надеюсь, что он хотя бы извинится или скажет что-то хорошее. Так, для разнообразия. Глупая фантазия девочки, чьи розовые очки всё еще не раскрошились в пыль.

– А что мой дядя? Что он сказал? – спрашиваю со страхом.

Рамиль медленно сжимает ручку двери, не оглядывается сначала на меня, а потом всё же смотрит прямо в глаза. Расстояние между нами неощутимо, я слышу каждое слово:

– Он сказал, что ты умерла для него. У него больше нет племянницы. Теперь ты будешь жить здесь. Завтра подпишешь контракт и будешь выполнять его условия без единого писка. Я больше не потерплю подобных выкрутасов. Если что, дурок в этом городе хватает.

Глава 10

Рамиль

– Нашли?

Вопрос отца был бессмысленным. Он мог его не задавать. Красноречиво сжимаю телефон в руке, кладя его на стол. Исход разговора ясен без слов. Роксолана по-прежнему неизвестно где. Последний источник не дал никакой информации.

– Сын, не думаешь, что настала пора обратиться в полицию?

Очередной бессмысленный вопрос, на который не считаю нужным отвечать. В этом городе, а также далеко за его пределами, я – полновластный хозяин, обладающий всеми доступными ресурсами. Такие и не снились правоохранительным органам.

Оттого сейчас ощущаю крайнюю степень растерянности. Очень неприятное, несвойственное мне чувство. Оно жалит в самое сердце. Ему там не место. Там никому нет места.

– Рано или поздно это должно было случиться, – нарушает тишину отец, едва пошевелившись в своем кресле.

Поднимаюсь из-за стола. Сдергиваю с себя пиджак и кобуру, словно приросшую к телу и ставшую его естественным продолжением. Холодный ствол ложится на столешницу из гладкого черного дерева. Он всегда со мной, а я всегда начеку. Таковы правила моей жизни.

Неспешным шагом подхожу к отцу, рассматривая седую макушку, сквозь которую видна лысина. Он склонился над тростью и сложил свои руки на нее в замок.

Я не заметил, как он так быстро сдал. Постарел и стоит одной ногой в могиле. В последнее время я отдалился от отца, и его диагноз стал шоком, на который я пока не знал, как реагировать.

Не задаю лишних вопросов, просто жду, когда отец продолжит свою мысль. Скрещиваю руки на груди и наблюдаю за шевелением губ. Фархад Басманов всегда говорил еле слышно, практически шептал, но слова раздавались четко, глубоко проникая в сознание.

Возможно, я просто привык, с детства слыша сиплый голос отца. Ему ломали ноги, его душили, стреляли несколько раз. Но погубит его гадкая болезнь, от которой не помогут никакие лекарства.

– Я не люблю указывать другим на их промахи, – медленно говорит он, – каждый должен сам получить свой жизненный урок, совершить свои ошибки и принять последствия своих решений. Но в случае с твоей женой я изначально был против. Ты прекрасно знаешь, что брак с Лейлой Замановой объединил бы наши семьи и расширил влияние в городе.

Морщусь. Скучная правильная Лейла. Набожная скромница, всегда смотрящая только в пол. Навязанная невеста, выгодная для семьи и бизнеса. Я же решил забрать звезду с неба, яркую, поманившую своим блеском. Никогда не довольствовался малым и не отказывал себе в своих желаниях.

– Но ты хотел покрасоваться перед другими своей красавицей женой, – констатирует отец, сжав подлокотники кресла длинными мозолистыми пальцами, с трудом встает, а я не помогаю, зная, как он не любит осознавать свою беспомощность. Оказываемся нос к носу. – Нажил себе врагов и завистников, когда женился на той, которую хотели многие.

– Врагом больше – врагом меньше, – четко выговариваю девиз нашей семьи, поворачивая на пальце перчатку. Золотую, с выгравированной витиеватой буквой «Б». Плевать я хотел на врагов, я пожелал Роксолану и взял ее. Да, среди массы поклонников она выбрала меня. И это грело душу и подпитывало эго. Хотя и недолгое время.

Но не будешь же признавать, что совершил ошибку.