Копьё царя Соломона

Это был целый городок, но только очень странный на вид. Небольшие печи для плавки меди и других металлов были сооружены прямо под открытым небом. Под ними в специальном песке, который привозился издалека, были устроены изложницы разной формы, в которые должен был заливаться металл, чтобы придать ему нужную форму. Там работала целая бригада столяров, которая делала из дерева модели для будущих металлических изделий. Потом эти еще грубо отлитые изделия обрабатывались уже мастерами по металлу. На следующей ступени к работе приступали те, кто полировал и прикреплял более мелкие украшения, придавая изделию уже окончательный вид.

Мелкие детали крупных предметов ковались или отливались в мастерских, устроенных под навесами. А у мастера Хирама была отдельная мастерская, просторная, с крепкими каменными стенами. Он почти никуда не отлучался из этого города мастеров, жизнь его протекала или в мастерской, или в надзорах за всеми работами, которые велись под его руководством.

В свою мастерскую Хирам не пускал посторонних. Ему помогал только подмастерье-подросток, которого еще в Сирии ему отдали родители, хотевшие, чтобы сын учился мастерству. В мастерской была оборудована кузница с горнами на два огня под одним дымоходом. На небольшом расстоянии от горна стояла наковальня. Тут же в землю была врыта деревянная бочка с водой и стояли ящики с песком. По стенам был развешан инструмент.

В другой части мастерской была устроена литейная. Там Хирам отливал удивительные статуэтки из серебра, золота и бронзы. Он создавал дивной красоты восковые модели, по которым делались потом замечательные фигуры. Там же Хирам возился с разными сортами глины, которые ему привозили из разных концов страны, подбирая огнеупорные составы. Он составлял также многочисленные рецепты для бронзы, придавая ей различные цветовые оттенки, от пурпурно-красного до бледножелтого. Увлекался Хирам и опытами с золотом, пытаясь получить его из других металлов. И с золотом он проводил те же опыты, что и с бронзой, делая его то почти белым, то огненно-алым.

Увлеченный своей работой, он заметил, что кто-то вошел в его мастерскую. И обернулся, грозно нахмурив брови. Но узнав царя, которого видел осматривающим строительство храма, молча склонился перед ним в низком поклоне.

Хирам, по своему внешнему облику, был полной противоположностью царю. Соломон был бледен лицом, его волнистые волосы были так черны, что отсвечивали синевой. Редкие серебристые нити седины блестели в его волосах и бороде, завитой, по ассирийскому обычаю, мелкими кольцами. Хирам был светловолос, светлоглаз, его темнорусые волосы были небрежно убраны под широкую ленту на лбу, чтобы они не мешали работе. Лицо его было опалено огнем горна и выглядело темным.

Только ростом они были одинаковы.

Соломон был одет в темнокрасную тунику, которую сдерживала на плече прекрасная агатовая застежка.

Хирам же был только в кожаных штанах и переднике.

— Я вижу, ты узнал меня, мастер Хирам, — произнес царь.

Хирам еще раз поклонился.

— Да, царь, — сказал он и склонился в выжидательной позе.

— Я пришел посмотреть на твое мастерство, о котором я столько слышал, — сказал Соломон, разглядывая мастера.

Хирам еще раз поклонился, подал царю тяжелую сосновую скамью, на мгновение задумался и кивнул подмастерью, что бы тот раздул мехами огонь в горне. Потом он взял щипцами лист металла, и стал разогревать его, ножницами разрезать на тонкие полоски, снова греть металл и быстро кидая его на наковальню, работать молоточками, которые он менял с таким проворством, что Соломон не успевал следить за мастером. Прошло не больше получаса и Хирам сунул свое изделие в бочку с водой, оттуда повалил пар, и затем мастер с низким поклоном подал царю алую розу.

Это была настоящая живая роза. Ее тончайшие лепестки как будто хранили на себе еще капли росы. Стебель с шипами, несколько листочков на стебле. Соломон осторожно поворачивал розу в своих руках и не мог отрешиться от мысли, что это настоящая роза, хотя видел, как мастер на его глазах создал этот цветок из металла.

— Ты не просто великий мастер, — произнес Соломон, не отрывая глаз от розы, — ты, видимо, еще и маг. И у меня, мастер и маг Хирам, к тебе важное дело. Пошли подмастерье, пусть он скажет моей страже, чтобы сюда внесли то, что я привез с собой.

Хирам махнул рукой мальчишке и тот стремглав бросился из мастерской. Через несколько минут нубийцы уже вносили завернутый в плотное полотнище холста небесный камень и только что доставленный из храмовой сокровищницы сосновый ящик с копьем.

— Сегодня ночью, мастер Хирам, я буду твоим подмастерьем, — сказал Соломон, — отправь мальчика, мы должны остаться одни.

— Хорошо, царь Соломон, — ответил Хирам и велел мальчику не появляться в мастерской, пока он его не позовет.