Читаем Копированные яви (СИ) полностью

И еще Петька подумал о том, что неплохо было бы поговорить с родителями малыша. Ведь наверняка у ребенка есть мама и она сможет как-то на него подействовать. Нельзя, чтобы инопланетяне постоянно переключались. И каждый раз, когда возвращается назад во времени, они материализовывались внутри прилетевшей тарелки. Нужно, чтоб они, либо всегда были, либо, чтоб их никогда в ней не было. То есть, всегда оставались невидимыми. То есть, если они в это время враждебно настроены. Но, а что, если получится так, что инопланетяне добренькие только в том случае, когда они невидимки? Ведь так не получится, чтоб сразу совпали одновременно несколько пазлов. Какой-то один будет не входить. А что, если не один? Или сразу все будут "чужими"? Но так не будет, потому что пазлы сходиться уже сейчас начали.

И в следующий раз, когда Петька заснул, то так совпало, что он увидел какую-то женщину. Она суетилась на кухне. То есть он хотел заснуть и увидеть маму этого малыша во сне. Это Петька так загадал. Но не всегда совпадало с загадыванием. Бывало так, что Петьке могло не повезти и он не видел всё то, что им загадалось. То есть, другим "им". Тем, который наяву, а не "этим".

- Скажите, - зашел Петька вовнутрь кухонного помещения и начал тараторить (так, словно куда-то торопился), а не, хотя бы, поздороваться, - это ваш ребенок балуется там с выключателем? Не могли бы вы его оттащить, а то я попробовал, а меня током ударило.

Но, дело в том, что Петька вошел вовнутрь... То есть, зашел за угол и увидел полулежачие туши греев. Дело в том, что, пока трещит сковородка и жарятся котлетки, женщина отрезает от грея по кусочку - и в мясорубку - отрезает и в мясорубку...

Петька очень сильно испугался того, что увидел и решил "перекрутить" всё назад. Так сказать: фарш невозможно провернуть назад. Но он думал, что у него удастся.

В следующий раз, когда он зашел за угол, то там были сложены не греи, а... Гм... Как же попонятней выразить?.. В общем, Петькины двойники. Столько же туловищ этого мальчика, сколько было греев.

- Это что такое? - пролепетал Петька после того, как автоматически закончил свое обращение к женщине. То есть, что ее малыш током дерется.

- О, это ты, - увидела его женщина. Видимо, она пыталась сказать ему, что он до этого уже приходил к ней несколько раз, и каждый приход паренька заканчивался тем, что тетка его тюкает по темечку тупым концом топора, Петька валится, а она отрезает от него по кусочку и швыряет в мясорубку.

- А почему эти греи, - не подумавши начал Петька, - на меня все похожи?

- А потому что это не греи. Это ты, но с несколькими коконами души.

- Чего-о?!

- Просто, - легкомысленно болтала женщина, пока крутит мясорубкой, - если вдеть грея в твой кокон, в смысле, в твою душу, то у него изменится внешность. Он в тебя превратится. Теперь врубился?

- Теперь - да.

- При этом неизвестно, в каком "тебе" настоящая душа, а в каком кокон.

- Что-что? - опять по-дурацки зачтокал Петька.

- Ну, - продолжала эта тетка с топориком, - может получиться так, что позже ты превратишься в грея и вырубишься... Ну, либо я тебя вырублю... То есть, типа током. Понял? Покрошу на куски, да в мясорубку покидаю.

- Вы серьёзно, что ли?!

- Да, конечно, шучу! Ну, что ты так переживаешь?!

Всё время, пока тетка молола языком, Петька в глаза ей смотрел. Не отрываясь. А теперь, когда она сказала ему, чтоб он расслабился, перевел взгляд на то место, где лежали эти причудливые "греи-оборотни". Причудливые индивидуально для него. И никаких греев там больше не было. Петька хотел у нее спросить: "это что, как в том моем сне - невидимые греи, которые проявятся чуть позже?" Но он не стал опять ввязываться. В новый диалог.

- Но вы сможете... - начал было паренек заново повторять свой вопрос, но женщина уже слышала его...

- Да, конечно, ведь наш малыш без пуповины родился.

- А это как?

- Ну, он слышит меня на расстоянии. То есть, так, как будто между нами всё еще сохранилась пуповина. Ну, при рождении.

- А так разве бывает? Я про то, что вы сказали на счет пуповины.

- Да почему не бывать-то? - пожала она плечами. - Я до сих пор девственница. То есть, сперма прошла, как сквозь живот, так и родился ребенок - как сквозь стенку живота прошел.

- Серьезно, что ли?

- Но нас просто не любит никто. Считает, что мы самые худшие из худших.

- А вы кто?

- Меня зовут Калерия, - представилась женщина.

- Прям так и зовут?.. Но вы сделали то, что я попросил?

- Вот видишь? Ты тоже настроен недоверчиво.

- Ну, ладно, - сказал Петров, - я, пожалуй, пойду.

- Иди-иди, - улыбнулась ему Калерия. Какая-то часть жизни девушки отпущена в рассказе, поскольку ее личная жизнь резко наладилась - беспокоиться ей больше не о чем.

- Ой, - сказал из прихожей Петров, - а у вас дверь на замок заперта, а ключа нет.

Девушка оторвалась от жарки и пошла к мальчику, так как ей показалось, что, из-за трещащей сковородки, она не услышала ни единого слова.

- А, ты имеешь в виду, закрыто? - догадалась Большова по смыслу, что сказал ей мальчишка. Дело в том, что ключи висели на стене рядом. Поэтому она отвлеклась.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза