Коплан сеет панику

Эти объяснения, казалось, придали молодой женщине сил. Она достала из сумочки платок, вытерла глаза, высморкалась. Потом подошла к Коплану и внимательно посмотрела на него, словно измеряя степень его искренности.

— Вы сильнее, — прошептала она. — Мы не способны бороться со спецслужбами. Единственной нашей защитой было не раскрываться.

Она вздохнула и вновь заговорила с мрачным равнодушием:

— Основатель всего — замечательный, мудрый, храбрый человек. Его зовут Йорген Брондстед, он живет в Акюрейри, в Исландии. Это ему я посылаю свои сведения при посредничестве стюарда «Айсландик Эйруэйз». Это он посоветовал мне остерегаться Энгельбректа.

Коплан выдохнул дым. У него было чувство, что Гертруд Карлсон не врет и не пытается направить его по ложному следу.

— Как вы связываетесь с этим Брондстедом? — поинтересовался он, бросая взгляд на свои часы, показывавшие без двадцати двенадцать.

— Пойдемте, я вам покажу, — решительно сказала Гертруд. — Вы бы все равно обыскали мой дом сверху донизу, разве нет?

Она прошла в столовую, затем в смежную с ней кухню — маленькое чудо чистоты с ультрасовременным оборудованием.

Встав перед холодильником, она открыла его тяжелую термоизолирующую дверь.

— Вот... Я получаю инструкции в назначенный час трижды в неделю: по понедельникам, четвергам и субботам.

Из аппарата шел сильный холод.

Это был не обычный холодильник, а «Дип Фризер», способный снизить температуру в камере больше чем до пятнадцати градусов ниже нуля. Заинтригованный Коплан склонился перед плоским пластмассовым ящичком шириной сантиметров в пятьдесят, на внутренней стороне которого находились три колесика настройки.

— Это ваш приемник, да? — спросил он несколько недоверчиво.

— Да, — подтвердила шведка. — Чтобы слушать, я подключаю наушник, как в портативных транзисторах.

С точки зрения маскировки мысль поместить приемник в холодильник была неплохой. Однако в ней было нечто удивительное.

— А антенна? — спросил Франсис, вставая, чтобы заглянуть за холодильник.

— Телевизионная, обычной модели, — хмуро ответила Гертруд.

Тогда Коплан догадался, почему приемник держали при необычно низкой температуре. Он ничего не тронул.

— Можете закрыть, — сказал он хозяйке. — Теперь вам остается лишь собрать чемодан. Я увожу вас на каникулы.

Окаменев, Гертруд забыла захлопнуть дверцу холодильника.

— Вы посадите меня в тюрьму?

— Отвезу в безопасное место, — поправил Франсис. — Мне было бы жаль, если бы вас убили где-нибудь на углу улицы. А у вас нет случайно подпольного передатчика?

— Нет... Йорген Брондстед считал, что это не нужно. По его мнению, в большом городе риск быть запеленгованным слишком велик.

— Он прав. Но мы продолжим нашу беседу позже. Пора укладывать багаж. Берите только самое необходимое.

Они вышли в коридор, и Гертруд стала спускаться по лестнице. Охваченная чувством безвыходности, она оставила всякую мысль о бунте. Как знать, не спасла ли она Йоргена Брондстеда от большой опасности, выдав его?

Глава 7

Куранты церкви Святого Николая строго прозвонили полночь, когда «опель» въехал на Остерлянггатан. Он сбавил скорость в тридцати метрах от дома Гертруд Карлсон, и Мобер увидел свет в подъезде дома тридцать три. От двери отделилась тень и сделала знак.

— Уф! — вздохнул Раффе. — Он в порядке.

— Не радуйся раньше времени, — возразил Мобер, вспомнив о похищении Скоглунда. — Самое сложное еще впереди.

Он подогнал машину к дому тридцать три и открыл заднюю дверцу.

Шведка и Коплан оказались в машине в мгновение ока. Критическим был момент, когда Коплану пришлось задержаться на несколько секунд перед дверью, чтобы запереть ее на ключ. Но в ночи не прозвучало ни одного выстрела, ни одна бесшумная пуля не пробила кузов. «Опель» сорвался с места стрелой, как только Франсис вскочил на сиденье рядом с Гертруд.

Через сотню метров французы перевели дух.

Раффе с любопытством разглядывал пленницу, закутанную в меховое манто, сидевшую с озабоченным лицом. Коплан в нескольких фразах изложил результат своей беседы с Гертруд, не упоминая, однако, о скабрезном эпизоде, ставшем ее поворотным пунктом.

— Возьмите курс на Даларе, — сказал он Моберу в заключение. — Я хочу устроить ей очную ставку со Скоглундом, чтобы выяснить некоторые мелкие детали, но думаю, что моя работа в Швеции практически завершена.

— Как? — удивился Раффе. — И вы оставите в покое нападавшего на тех двоих?

— На первый взгляд он преследует ту же цель, что и я, но более радикальными методами: он стремится парализовать эту сеть, по крайней мере в этой стране, — подчеркнул Франсис, наблюдая за своей соседкой. — Никакие высшие соображения не заставят меня гоняться за ним. Кстати, я не вижу ничего нежелательного в том, чтобы он продолжил свою разрушительную работу: в каком-то смысле он делает наше дело... На свой страх и риск.

Раффе почесал затылок.

— Все-таки у вас, в спецслужбах, особое видение мира, — озадаченно проворчал он.