Коппола. Семья, изменившая кинематограф

«Смелость второй части «Крестного отца» заключается в том, что она расширяет масштаб и углубляет смысл первого фильма», – с восхищением писала в журнале New Yorker Полин Кейл.

Теперь он мог показать все, что ему не позволили в первом «Крестном отце»: приезд Вито в Америку, его молодую семью, его приход к власти на фоне хаотичного бурления Нью-Йорка. В истории Майкла – проникновение на Кубу, обман комиссии Сената, искоренение предательства. Проще говоря, у Копполы появилась возможность расширить свою метафору о том, что организованная преступность, не названная в фильме мафией, олицетворяет собой большой бизнес и Америку в целом.

«Хотя мафия была сицилийским феноменом, – отмечал режиссер, – подлинный ее расцвет был невозможен нигде, кроме как на американской почве».

В поисках потенциальных сцен и идей для фильма Коппола отпустил свое воображение в свободный полет. В результате в новой картине упрочились связи Майкла с его итальянским прошлым; Фредо женился на кинозвезде, похожей на Рэкел Уэлч; Конни второй раз вышла замуж; Майкл стал диабетиком. Коппола все больше и больше отклонялся от текста романа, приближая новый фильм к реалиям послевоенной Америки, которая оказала влияние и на его собственную жизнь. Пьюзо оставался соавтором сценария, но в основу этого сценария легли воспоминания Копполы.

Он составил список всех персонажей «Крестного отца», которые остались живы, наметил родословную семейства, подсчитал, сколько лет было детям в 1958 году. Он решил, что Аль Пачино продолжит исполнение роли Майкла, а Дайан Китон (Кэй) и Джон Казале (обреченный Фредо) сыграют в новой истории более заметные роли. В фильм должны были вернуться Роберт Дювалл (Том Хаген), Талия Шайр (Конни) и Ричард Брайт (убийца Аль Нери).

Эти режиссерские решения создали препятствия, которые можно назвать «синдромом “Крестного отца”». Прежде всего, никто из этих актеров не собирался подписывать контракт на съемки в сиквеле. Многие из них были возмущены тем, что не получили справедливой оплаты за свои роли в первом «Крестном отце». Оскорбленный предложением гонорара в 100 000 долларов, наотрез отказался возвращаться в картину Аль Пачино.

Уговорить Аль Пачино смог только Коппола. Он встретился с актером, усадил его в кресло, рассказал о своих задумках, вселил в него надежду на большую кассу – и все это со страстью и напором. В результате Аль Пачино был вынужден согласиться – всего лишь за какие-то 600 000 долларов и 10 процентов от общей суммы кассовых сборов. Правда, всего через несколько дней после начала съемок он потребовал полностью переписать свою роль, и Коппола выполнил эту работу в трехдневный срок. Чем-то это было похоже на возвращение к «Безумию 13»…

Все планы снять Марлона Брандо без морщин и краски для волос в роли молодого Вито были разрушены отказом актера вернуться в картину. Переговоры с Paramount не увенчались успехом: Брандо отмечал, что до сих пор чувствует определенную горечь от того, как с ним обошлись на съемках первого фильма (читай: мало заплатили).

Но нет худа без добра: получив отказ Брандо, Коппола обратился к Роберту Де Ниро. Изначально он пробовался как Сонни, и тогда его игра Копполе понравилась. Но он все еще оставался относительно неизвестным актером, игравшим в основном роли нервных придурков, а Вито таким не был. Чтобы убедить своего друга, в Сан-Франциско прилетел с копией своего фильма «Злые улицы» Мартин Скорсезе. Коппола был очарован игрой Де Ниро. Это могло сработать! К тому же Де Ниро не обязательно должен был напоминать молодого Брандо, ему скорее нужно было походить на молодого Вито. И вместе они смогли бы сделать его моложе.

Для Скорсезе визит к Копполе оказался полным откровений. Он остановился в мансарде того самого особняка в стиле королевы Анны и сейчас с удивлением наблюдал за все возрастающим числом прихлебателей и прислужников, окружавших его старого друга. Каждое утро Скорсезе буквально как ошпаренный вскакивал с постели, когда сам Коппола, одетый в халат на голое тело, начинал трубить в горн побудку…

Конечно, Де Ниро мог бы использовать импланты, чтобы увеличить свою челюсть и добиться визуального сходства, но перед ним стояла куда более сложная задача – воссоздать на экране романтический и брутальный дух Вито Корлеоне.

Клеменцы тоже в новом фильме не оказалось, и это стало для Копполы сильным ударом. Дело было в том, что Ричард Кастеллано потребовал не только существенно увеличить свой гонорар, но и привлечь к работе его жену, которая, как он считал, должна была переписать диалоги с его участием. Коппола умолял его внять голосу рассудка, думал, что он согласится по мере приближения даты начала съемок. Однако ничего этого не произошло, и в первых сценах нового фильма мы узнаем о смерти Клеменцы.