КОР, или Медленно и с удовольствием

Вот только ни один человек не в силах бежать бесконечно. Я споткнулся и во весь свой рост рухнул на песок. Проклятье! Когда смотришь на карту, то кажется, что всё побережье Ко Чанга забито курортами для туристов, но когда они нужны, поблизости нет ни одного.

— Хорошо бегаешь, Яр, — раздался знакомый женский голос.

Не вставая, я перевернулся на спину и уставился на Симку. Облачённая в гидрокостюм она показалась мне инопланетянкой и, что уж скрывать, не меньшим чудовищем чем то, что высилось поодаль.

— А я всё думал, куда это ты подевалась, — прохрипел я, дыша как загнанная лошадь.

Конечно, заполучив несколько пуль, я был тогда не в лучшем состоянии, и всё же помнил, что в голубое свечение колодца Симка прыгнула вместе мной. Когда я спросил где она, то Мифр пожал плечами и заявил, что не знает. Мол, попасть на базу КОР она не могла, поскольку транспортная линия настроена только на меня и, вообще, мне жутко повезло, что они успели подключиться к моей питерской квартире.

Симка подошла и улеглась рядом со мной.

— Не понимаю, почему люди из века в век восхищаются звёздами. На мой взгляд, крайне сомнительная красота, — она повернулась ко мне и, лёжа на боку, подпёрла голову рукой. — Собственно, как и твоя. Выглядишь ты, как мечта любой скудоумной барби, и вряд ли кто догадывается, что там внутри, за красивой обложкой.

— И что там, по-твоему?

— Вечный мальчик. Есть такая порода, вечные мальчики. Они не взрослеют ни в тридцать, ни в сорок, ни даже в шестьдесят. Даже удивительно, что в Китае ты повёл себя как настоящий мужчина.

Естественно, мне не понравились ни слова Симки, ни тон, каким они были сказаны. Да! Милый соседский рыжик оказался редкой язвой. Что ж, пора принять это как данность, подумалось мне и тут я ощутил неясную тревогу. Симка была в игре, и кто знает, на чьей она стороне. Я вскочил — откуда только силы взялись! — готовый дать ей отпор.

— Сим, лучше не подходи! — предупредил я, пошатываясь от усталости.

В следующее мгновение я уже лежал на песке и корчился от удара в солнечное сплетение. Затем что-то острое кольнуло меня в шею, и я потерял сознание.

Не знаю, что за дрянь была в шприце, но зелье современных алхимиков отправило меня туда, где из живых побывал один лишь Орфей. Зато теперь я точно знаю, как выглядит царство Аида. Это действительно бесконечные поля призрачно-белых цветов. На горизонте они сливаются с серым небом, на котором никогда не бывает солнца. Я и сейчас во всех деталях могу нарисовать распроклятые цветы, растущие на сухой как камень почве. Асфодель царства мёртвых — это розетка из узких серо-голубых листьев, похожих на осоку, массивный узловатый стебель и метёлка из засохших полупрозрачных цветов. Иногда я беру альбом, но ни разу не решился их нарисовать. Честно говоря, боюсь. Есть ощущение, что если я нарисую цветок смерти, то это принесёт несчастье. Глупость, конечно, но пусть я буду суеверным дураком, чем призову беду на кого-нибудь из близких людей.

К счастью это был ещё не конец. Очнулся я оттого, что поначалу что-то сильно бабахнуло — на фоне приглушённого треска винтовочных выстрелов, а затем кто-то взялся лупцевать меня по щекам, видимо, желая привести в чувство. С превеликими трудами я открыл глаза и сфокусировал взгляд на белеющем овале лица. Вэньминь. Понято. Мой китайский друг — целеустремлённый товарищ. Взявшись за дело, он всегда доводит его до конца.

Похоже, меня преследует рок. Чтобы противостоять Вэньминю нужно быть во всеоружии, а у меня в голове туман и слабость, будто после тяжёлой болезни. Стоит пошевелиться и к горлу сразу же подступает тошнота. В общем, всплеск надежды угас, уступив место безразличию.

— Отвали, — просипел я и закрыл глаза, не желая видеть физиономию бывшего друга.

— Мао, приди в себя! — не отставал Вэньминь и беспокойство, прозвучавшее в его голосе, пробудило во мне отблеск любопытства.

— Какого … тебе нужно? — вопросил я и разлепил неподъёмные веки.

— Вставай! Я помогу тебе.

Вэньминь подхватил меня, помогая подняться, и куда-то потащил. Вот только я был никакой и через несколько шагов окончательно иссяк. Тогда он взвалил меня на плечо и побежал.

— Чисто! — отрывисто проговорила Симка, возникшая из темноты, и пристроилась рядом с нами.

В руках она держала автомат с подствольником и память, воспользовавшись моментом, тут же вильнула в прошлое.

Страх. Страх и усталость от многодневного перехода. Ноги уже не идут, в горле першит от слёз и вездесущей пыли. От тяжести автомата онемело плечо. Я беру его в руки, но тут же возвращаю на место. Он слишком тяжел для детских рук. Руслан вопросительно смотрит на меня, но я отрицательно мотаю головой: ему хватает своей поклажи…