Корабельные новости

Ух­ва­тил и вы­ре­зал ды­ха­тель­ное гор­ло, лег­кие, же­лу­док, ки­шеч­ник, не тро­нув пле­вы, раз­ре­зал та­зо­вую кость, за­тем ос­то­рож­но об­ре­зал плоть во­круг ану­са, ста­ра­ясь не за­деть ки­шеч­ник. По­том он ос­то­рож­но вы­нул всю мас­су внут­рен­но­стей и вы­ло­жил ее на снег. Вы­лил не­сколь­ко ве­дер хо­лод­ной мор­ской во­ды в ту­шу, что­бы ос­ту­дить и вы­мыть ее. Об­ра­зо­вал­ся бас­сейн со сте­на­ми из пло­ти.

Он от­нес шку­ру по­даль­ше от мес­та раз­дел­ки ту­ши, по­ло­жил ее на снег ме­хом вверх, смах­нул с не­го ка­п­ли во­ды пла­ст­мас­со­вой щет­кой и про­пи­тал жид­ко­стью от по­жел­те­ния. За­ме­ча­тель­но. «Это сам­ка», — по­ду­мал он.

***

Од­на­ж­ды Уэй­ви при­шла к Ку­ой­лу пе­ред ужи­ном в дом Бер­ков. Она при­нес­ла кор­зин­ку, Гер­ри ска­кал за ней, во­ло­ча по до­ро­ге пал­ку. Мо­ре по-преж­не­му бы­ло по­кры­то пе­ре­лив­ча­ты­ми об­ла­ка­ми ка­пу­ст­но­го цве­та. Она от­кры­ла дверь кух­ни и про­шла ту­да, где Ку­ойл ки­пя­тил во­ду для спа­гет­ти. Да, ко­неч­но, она при­шла пеш­ком, ска­за­ла она. В кор­зи­не она при­нес­ла пи­рог с мя­сом из тю­лень­их ласт.

— Ты ска­зал, что ни ра­зу его не про­бо­вал. Это вкус­но. На­чин­ка сде­ла­на из пле­че­во­го сус­та­ва, ну, зна­ешь. На са­мом де­ле, это не лас­ты. Это мя­со тю­ле­ня, ко­то­ро­го до­был Кен. Го­во­рит, это бы­ло в по­след­ний раз. Ско­ро он уез­жа­ет в То­рон­то.

Нет, она ос­тать­ся не мо­жет. Ку­ойл бы­ст­ро за­пи­хал де­тей в курт­ки, ос­та­вил пи­рог на сто­ле и по­вез ее до­мой. Ос­та­но­вил­ся воз­ле ог­ра­ды. Ее ру­ки ле­жа­ли на руч­ке кор­зи­ны, его ру­ка — на ее ру­ках. Он чув­ст­во­вал жар ее паль­цев всю до­ро­гу до до­ма Бер­ков.

Пи­рог был тя­же­лым от жир­но­го тем­но­го мя­са в аро­мат­ном со­усе. Сан­шайн съе­ла толь­ко ко­роч­ку из тес­та, с тру­дом до­ж­дав­шись раз­ре­ше­ния вер­нуть­ся к сво­им ка­ран­да­шам. На ее ри­сун­ке был чет­кий крест над бес­по­ря­доч­но раз­бро­сан­ны­ми штри­ха­ми и ли­ния­ми.

— Это Бан­ни, — ска­за­ла Сан­шайн. — Она ле­тит над во­дой. — И она за­смея­лась, от­крыв рот с мел­ки­ми зу­ба­ми.

Позд­ним ве­че­ром Ку­ойл до­ел весь пи­рог и вы­ли­зал блю­до. Он все еще дер­жал его в ру­ках, ко­гда дверь кух­ни от­кры­лась и в нее сно­ва во­шла Уэй­ви.

— Гер­ри спит у от­ца, — ска­за­ла она, — а я бу­ду спать здесь.

Она с тру­дом пе­ре­во­ди­ла дух от бе­га.

На­стоя­щие нью­фа­унд­ленд­ские по­це­луи в ту ночь на вкус на­по­ми­на­ли пи­рог с мя­сом из ласт тю­ле­ня.

***

Да­же че­рез три или че­ты­ре не­де­ли по­сле то­го ве­че­ра он все еще ду­мал об этом пи­ро­ге. И вспо­ми­нал два сы­рых яй­ца, по­да­рен­ных ему Пе­тал. В ко­то­рые он вло­жил столь­ко смыс­ла. Как глу­по.

— Пе­тал не­на­ви­де­ла го­то­вить, — ска­зал Ку­ойл Уэй­ви. — Она во­об­ще ни­ко­гда ни­че­го не го­то­ви­ла.

Он вспом­нил о том, как сам го­то­вил ей обе­ды и ужи­ны, за­жи­гал ду­рац­кие све­чи, скла­ды­вал сал­фет­ки, буд­то бы это име­ло ка­кое-то зна­че­ние, и в ито­ге ужи­нал один, в ком­па­нии с ра­дио­при­ем­ни­ком. По­том с ним за сто­лом си­де­ли де­ти, ко­то­рых он кор­мил кон­сер­ви­ро­ван­ны­ми спа­гет­ти, вы­ти­рая дет­ское пю­ре с ма­лень­ких под­бо­род­ков.

— Од­на­ж­ды она по­да­ри­ла мне два яй­ца. Два сы­рых яй­ца в по­да­рок. — Он сде­лал из них ом­лет и на­кор­мил им Пе­тал с ло­жеч­ки, буд­то бы она бы­ла пти­ца, вы­си­жи­ваю­щая птен­цов. А скор­лу­пу от этих яиц он со­хра­нил в спе­ци­аль­ной ко­ро­боч­ке на пол­ке над хо­ло­диль­ни­ком. На­вер­ное, они там так и ле­жат до сих пор.

— Но тос­ты-то она вам на­вер­ня­ка де­ла­ла, хо­тя бы вре­мя от вре­ме­ни.

— Ее прак­ти­че­ски ни­ко­гда не бы­ва­ло до­ма. Днем она ра­бо­та­ла. А ве­че­ра­ми и на вы­ход­ных она раз­вле­ка­лась с при­яте­ля­ми. Я знаю, что она бы­ла с ни­ми.

— С при­яте­ля­ми?

Ему при­дет­ся все на­звать свои­ми име­на­ми.

— Пе­тал раз­вле­ка­лась с муж­чи­на­ми. Ей нра­ви­лись муж­чи­ны, — ска­зал Ку­ойл. — Очень. — Ему ка­за­лось, что он не смог объ­яс­нить, что хо­тел, но Уэй­ви его по­ня­ла и вздох­ну­ла, це­дя воз­дух сквозь зу­бы. Как же она рань­ше не по­ня­ла, что здесь что-то не так? Ку­ойл все­гда рас­ска­зы­вал о сво­ей люб­ви, но ни ра­зу не об­мол­вил­ся о са­мой жен­щи­не. Те­перь она мог­ла по­де­лить­ся с ним са­мым глав­ным сво­им сек­ре­том.

— Зна­ешь, — ска­за­ла она, — а Ге­рольд был баб­ни­ком.

Она вспом­ни­ла, как он вва­ли­вал­ся в дом на рас­све­те, рас­про­стра­няя за­пах та­ба­ка, ро­ма и чу­жой пло­ти. Ло­жил­ся го­лым на чис­тое бе­лье. Его лоб­ко­вые во­ло­сы бы­ли лип­ки­ми по­сле бур­но про­ве­ден­ной но­чи. «Это все­го лишь су­чий сок, жен­щи­на, — го­во­рил он, — так что за­ткнись».

Она вздох­ну­ла и сно­ва про­из­нес­ла его имя:

— Ге­рольд…

— М-м, — ска­зал Ку­ойл.

— Он не про­пус­кал ни од­ной юб­ки, — про­дол­жи­ла Уэй­ви. — А со мной об­ра­щал­ся как со сточ­ной ямой. При­хо­дил по­сле гу­ля­нок и вы­ти­рал об ме­ня всю их грязь. Ко­гда он в ме­ня кон­чал, мне ка­за­лось, что его так рвет. Я ни­ко­му об этом не го­во­ри­ла, толь­ко те­бе.