Его взгляд зацепился за какую-то деталь, состоящую из узлов и завитушек. Она находилась в трещине камня. Куойл стал двигать ее вперед и назад и потом дернул, вырвал и положил на руку. Замысловатый узор из петель и узлов, выполненный в леске. Там, где он оторвал его от камня, леска обрывалась. Он перевернул сплетение и увидел проржавевшую булавку. Поворачивая ее во все стороны, он рассмотрел в сплетении причудливую бабочку с двойными крыльями и складчатым брюшком. Леска оказалась не леской, а человеческим волосом: иссушенным, желтоватым, полуистлевшим, с прослойками седины. Волос с мертвой головы. Часть зеленого дома, мертвых Куойлов. Он с отвращением выбросил брошь в живое море.
Поднимаясь вверх, по направлению к дому, добравшись до елей, он услышал резкий звук мотора. К берегу повернула лодка. Куойл сначала подумал, что это, наверное, Деннис, но потом увидел облупившуюся краску, вытершуюся корму и глубоко въевшуюся сажу. Лодка заглохла. Мужчина на корме выключил мотор и поднял из воды винт. Лодка дрейфовала в тумане. Голова мужчины была опущена. Белая щетина и ввалившийся рот. Его куртка была грубо отделана бахромой. Старый и сильный. Он дернул за шнур стартера. Ничего. Он опустил в воду винт и дернул снова. И снова. Двигатель зашелся нервными всхлипами. Через минуту мужчина и лодка пропали в тумане. Теперь рев мотора раздавался к югу, двигаясь по направлению к перчаточной фабрике и руинам Опрокинутой бухты.
Куойл стал забираться наверх. Ему пришла в голову мысль, что если он придет сюда с пилой и молотком, смастерит крепкие ступени на самых крутых откосах, построит мостки над трясиной, гравием и мхом, то получится красивая дорога к морю. Тогда он сможет считать часть этого места своим.
— Мы думали, что тебя чайки унесли. — Пахло кофе, слышался лепет маленького ребенка. Тетушка в выглаженных джинсах, с убранными под шарф волосами, намазывала маслом тост для Саншайн.
— Приезжал Деннис на грузовике. Он должен нарубить леса с тестем. Сказал, что погода скоро испортится и тебе стоит закрыть оставшийся участок крыши. Говорит, это должно занять не больше дня или полутора дней. Он оставил тебе свой плотницкий пояс, потому что не знал, есть ли у тебя инструмент. Сказал, что под тем листом пластика лежит еще пять или шесть квадратов кровли. Он не знает точно, когда сможет вернуться. Может, к среде. Смотри, что он принес девочкам.
На столе лежали два маленьких молотка с маленькими отшлифованными рукоятками. Узкая часть обеих рукояток была украшена: одна красными полосками, другая — голубыми.
Куойл почувствовал, как вокруг него свернулось черное крыло. Он никогда раньше не был на крыше и никогда не ремонтировал кровлю. Он налил себе чашку кофе, расплескал его в блюдце и отказался от тоста, сделанного из хлеба, который пекла жена Денниса.
Куойл подошел к лестнице и посмотрел вверх. Высокий дом. Какой именно высоты, он не знал. Круто наклоненная крыша. На Ньюфаундленде все крыши были пологими, но у Куойлов, судя по всему, была склонность к крайностям.
Он глубоко вздохнул и полез наверх.
Когда он поднимался, алюминиевая лестница под ним дрожала и пела. Он двигался медленно, цепко держась за перекладины. На самом краю крыши он посмотрел вниз, чтобы увидеть, как высоко ему падать. Камень внизу предательски блеснул слюдой. Он снова перевел взгляд на крышу. Там уже была прибита толь. Половина панелей уже была уложена, и поверх них прибита деревянная скоба. Зацепиться за скобу и прибить оставшиеся панели? Самым сложным будет до нее добраться. Он медленно спустился на землю. Ему было слышно, как Саншайн смеется на кухне и как стучит маленький молоток. Как же было приятно ощутить родную землю под ногами!
Но, пристегнутый к плотницкому поясу Денниса, с тяжелой сумкой, набитой гвоздями и стучащим по ноге молотком, он все же полез наверх. На полпути он вспомнил о кровельных панелях, вернулся и взял сразу три.