Корабельные новости

— До­воль­но ско­ро се­зон за­кон­чит­ся, по­это­му нам не сто­ит от­ка­зы­вать­ся и есть их, по­ка у нас есть та­кая воз­мож­ность. Я пом­ню Юн­гов, ка­ки­ми они бы­ли в дни мо­ей юно­сти: со сви­саю­щи­ми на гла­за во­ло­са­ми. Зна­ешь, что здесь са­мое луч­шее? — спро­си­ла те­туш­ка. — Ры­ба. По­до­ж­ди, вот пой­дет снеж­ный краб, и ты по­про­бу­ешь са­мое слад­кое в ми­ре мя­со! Ну, и как мы при­го­то­вим этих ома­ров?

— Сва­рим.

— Ну да. Дав­нень­ко мы не ели хо­ро­шей по­хлеб­ки из ома­ров. Хо­тя в этом есть и хо­ро­шая сто­ро­на. — Она по­смот­ре­ла в сто­ро­ну ком­на­ты, где сту­ча­ла мо­лот­ком Бан­ни. — Нам дав­но ни­кто не го­во­рил про «крас­ных пау­ков», все про­сто си­де­ли и ели свои су­хие зав­тра­ки. А еще я мо­гу сва­рить ома­ров, вы­нуть мя­со и сде­лать ру­лет. А как на­счет блин­чи­ков с ома­ра­ми и со сме­та­ной?

Ку­ойл ис­хо­дил слю­ной. Это был из­люб­лен­ный фо­кус те­туш­ки: она опи­сы­ва­ла все­воз­мож­ные блю­да, а за­тем го­то­ви­ла про­стей­шее из воз­мож­ных. Парт­ридж так ни­ко­гда не де­лал.

— Са­лат из ома­ров то­же хо­ро­шо, толь­ко для ужи­на его бу­дет ма­ло­ва­то. Зна­ешь, есть од­но блю­до, ко­то­рое мы с Уор­рен очень лю­би­ли. Его по­да­ва­ли в Гос­ти­ни­це Хо­ро­шей По­го­ды на Лонг-Ай­лен­де. Мя­со из хво­стов вы­ма­чи­ва­ли в са­ке, по­том го­то­ви­ли с мо­ло­ды­ми по­бе­га­ми бам­бу­ка и вод­ны­ми каш­та­на­ми, по­том сно­ва скла­ды­ва­ли в пан­цирь и за­пе­ка­ли. Там еще по­да­ва­ли та­кой ост­рый со­ус! Здесь я не мо­гу най­ти ни­че­го по­доб­но­го. Ко­неч­но, ес­ли бы у нас бы­ли кре­вет­ки, кра­бо­вое мя­со и гре­беш­ки, я бы мог­ла на­фар­ши­ро­вать хво­сты ома­ров, но для это­го еще нуж­но бе­лое ви­но и пар­ме­зан. Толь­ко ви­но и пар­ме­зан на­до сна­ча­ла най­ти.

— Я ку­пил сы­ру. Толь­ко не пар­ме­за­на, а про­сто­го. Чед­де­ра.

— Ну, то­гда мы ос­та­но­вим­ся на пи­ро­ге из ома­ров. У нас нет сме­та­ны, но я мо­гу при­го­то­вить его с мо­ло­ком. Бан­ни съест его без ка­при­зов, а мы от­дох­нем от ва­ре­ных блюд. Я хо­чу при­го­то­вить что-ни­будь осо­бен­ное. Я при­гла­си­ла на ужин До­ун. Она при­дет к шес­ти, так что вре­ме­ни у нас дос­та­точ­но.

— Кто?

— Ты слы­шал. Я при­гла­си­ла в гос­ти До­ун. До­ун Бад­жел. Она слав­ная де­вуш­ка. А ты по­ста­рай­ся раз­влечь ее бе­се­дой. — Она ска­за­ла это по­то­му, что ее пле­мян­ник ли­бо про­па­дал на ра­бо­те, ли­бо стра­дал от не­сча­ст­ной люб­ви.

Из гос­ти­ной до­нес­ся ог­лу­ши­тель­ный гро­хот.

— Бан­ни, — по­звал Ку­ойл. — Что ты там де­ла­ешь? Еще один ящик?

— Я де­лаю ПА­ЛАТ­КУ. — В го­ло­се слы­ша­лась ярость.

— Де­ре­вян­ную па­лат­ку?

— Да. Толь­ко дверь кри­вая. — Гро­хот.

— Ты что-то бро­си­ла?

— Дверь КРИ­ВАЯ. А ты обе­щал по­ка­тать ме­ня на лод­ке. И не по­ка­тал!

Ку­ойл встал.

— Я за­был. Так, хо­ро­шо, вы обе бы­ст­ро оде­вай­тесь, и пой­дем.

Но, вый­дя за по­рог, Бан­ни сра­зу изо­бре­ла но­вую иг­ру, за­ста­вив Ку­ой­ла ждать.

— Ло­жись на спи­ну. Ви­дишь? Вот так.

Сан­шайн за­ва­ли­лась на спи­ну и вы­тя­ну­ла ру­ки и но­ги.

— А те­перь по­смот­ри на вер­хуш­ку зда­ния. Смот­ри, не от­ры­вай­ся. Прав­да, страш­но? Ка­жет­ся, что этот страш­ный дом сей­час упа­дет.

По­том их взгля­ды пе­ре­мес­ти­лись с об­ши­воч­ных до­сок, по­тре­пан­ных штор­мо­вы­ми вет­ра­ми, на чер­ные края кры­ши. Над верх­ней ча­стью кры­ши об­ла­ка рас­се­ка­ли не­бо по диа­го­на­ли. Ка­за­лось, что об­ла­ка сто­ят на мес­те, а дом не­умо­ли­мо па­да­ет впе­ред. Сте­на до­ма во­об­ра­жае­мо на­вис­ла над Сан­шайн, ко­то­рая вско­чи­ла и от­бе­жа­ла в сто­ро­ну, ис­пы­тав при­ят­ный ис­пуг. Бан­ни вы­дер­жа­ла доль­ше, но ей то­же при­шлось встать и спа­сать­ся бег­ст­вом.

В лод­ке Ку­ойл за­ста­вил их сесть пле­чом к пле­чу. Они ух­ва­ти­лись за план­ширь, и лод­ка по­нес­лась над во­дой.

— Бы­ст­рее, пап, — кри­ча­ла Сан­шайн.

А Бан­ни не мог­ла ото­рвать глаз от пе­ня­щей­ся вол­ны. От­ту­да, из во­до­во­ро­та пу­зырь­ков, на нее смот­ре­ла мор­да со­ба­ки, с бле­стя­щи­ми гла­за­ми и дви­жу­щей­ся па­стью. Вол­на под­ня­лась, и со­ба­ка вме­сте с ней. Бан­ни схва­ти­лась за ска­мей­ку и за­ры­да­ла. Ку­ойл сбро­сил ско­рость.

— Я ви­де­ла со­ба­ку в во­де, — всхли­пы­ва­ла Бан­ни.

— В во­де нет со­бак, — ска­зал Ку­ойл. — Это все пу­зырь­ки воз­ду­ха и во­об­ра­же­ние од­ной ма­лень­кой де­воч­ки. Ты же зна­ешь , Бан­ни, что не су­ще­ст­ву­ет со­бак, ко­то­рые мо­гут жить в во­де.

— А Ден­нис рас­ска­зы­вал про мор­ских со­бак, — всхли­пы­ва­ла Бан­ни.

— Он имел в ви­ду со­всем дру­гих со­бак. А на­стоя­щая, жи­вая со­ба­ка, та­кая, как Уор­рен, — нет, Уор­рен мерт­ва, — жи­вая со­ба­ка, ко­то­рая мо­жет пла­вать, за­ле­за­ет в во­ду толь­ко для то­го, что­бы при­нес­ти охот­ни­ку уби­тых уток. — Бо­же мой, не­у­же­ли он мо­жет ду­мать толь­ко о мерт­вом?

— Ну, это бы­ло очень по­хо­же на со­ба­ку. На бе­лую со­ба­ку, пап. Она злит­ся на ме­ня. Хо­чет ме­ня уку­сить, так, что­бы из ме­ня вы­тек­ла кровь. — Те­перь у нее по ще­кам тек­ли сле­зы.