Страницы книги, которую держала в руках Эвелин, стали переворачиваться самостоятельно.
– Это данные. Ты сможешь в любой момент отправлять и получать их.
– Здесь все знания Земли…
– Да, – улыбнулся Адам. – И Кластера.
Комната стала еще больше. Казалось, ее площадь увеличилась в десять раз.
Эвелин медленно поставила книгу на место.
– Корабль по-прежнему опасен? – спросила она. – Или ты смог победить его с помощью освобожденных узников?
– Между нами не было никакой борьбы, – ответил Адам. – И я никого не побеждал.
– Но в этом случае…
– Мне удалось убедить корабль, что будет лучше, если меня слушаться. Программа вторжения, которой снабдил меня Бартоломеус, позволила получить доступ к управлению. Я смог заблокировать определенные функции и развить другие. Я… – Адам снова улыбнулся. – Нашептывающий. Мне помогают освобожденные мурийцы, по крайней мере те, кто в состоянии что-либо делать. Один из них стал командиром корабля, пилотом.
– Ты разговариваешь с кораблем?
– Все время.
– И что же он говорит? – спросила Эвелин.
– Вот его голос.
Они стояли на утесе, там, где прежде Адам разговаривал с Бартоломеусом. Внизу вздымались волны выше камней. Сильный ветер доносил до них брызги.
– Ты слышишь голос? – спросил Адам.
– Я слышу шум моря и завывание ветра, – ответила Эвелин.
– Эти голоса рассказывают о прошлом, настоящем и будущем. Это голоса вечности. Чтобы их понимать, нужно выучить язык.
– Ты понимаешь голос корабля? – спросила Эвелин. – Понимаешь, что он говорит?
Откуда-то появился новый шум. Он окружал Адама и Эвелин со всех сторон: от затянутого облаками неба до камней под ногами.
– Мы учимся понимать друг друга.
– Корабль разрушал и убивал, – сказала Эвелин. – Он уничтожал целые народы и разрушал целые миры.
– Думаешь, он заслуживает наказания?
– А ты – нет?
– А как мы его накажем? Лишим разум целостности? В этом случае части начнут брать ресурсы из окружения и копировать себя, будут расти, строить новый корабль. Должны ли мы его разрушить? Это было бы самоубийством, Эвелин. Мы живем за счет корабля. Без его компонентов, которые дали нам новое тело и новый мозг, нас бы точно настигла смерть.
– Но…
– У наказания нет никакой самоцели. Наказание есть инструмент отношений, который должен их улучшить и повлиять на тех, кто видит это наказание, – говоря эти слова, Адам слышал, как его голос отзывается миллиардами эхо внутри корабля. – Разрушение корабля даст Кластеру на Земле знак, что органическая жизнь представляет для него опасность и ее нужно уничтожить при первой возможности. Он воспользуется шансом развязать против нас войну.
Какое-то время они стояли молча, смотря на разбушевавшийся океан.
– Ты ведь всегда любил море, верно, Адам?
– Верно.
– Ты больше никогда не будешь видеть и наслаждаться им по-настоящему, – сказала Эвелин. – Тебе не грустно от этого?
Адам протянул ей руку, на которой была видна вода от брызг волн и дождя.
– Я могу наслаждаться им, – он поднес руку ко рту. – Ощущать вкус соли. Слышать шум прибоя гораздо громче, чем прежде.
– Но ты ведь знаешь, о чем я говорю, Адам.
– В детстве я любил море так же, как звезды, – ответил тот. – Но теперь я знаю: есть и еще одно море.
Внезапно Адам и Эвелин оказались не на берегу, а на борту полутемного корабля. Перед ними отдыхал Достопочтенный Пилот в панцире, муриец ростом в два раза выше обычного человека, с тремя фиолетовыми глазами. Потолок над ним был прозрачным, и через него просвечивали тысячи звезд.
– Это громада больше любого океана, – сказал Адам, указывая на потолок. – Звездное море.
Он взял Эвелин за руку:
– Мы можем исследовать это пространство вместе. Ни один человек не увидит то, что увидим мы.
Он послал пожелание кораблю, и тот совершил первый орбитальный прыжок на несколько световых лет.
Глоссарий