«Корабль любви», Тайбэй

На следующий день я опрометью ворвалась в класс, чтобы разыскать его и все объяснить. Но когда я пришла, он уже освобождал свою парту позади моей. «Прости, Эвер, — пробормотал Дэн. — Не стану я заморачиваться». Прежде чем я раскрыла рот, он ретировался на заднюю парту. А после занятий сбежал, прежде чем я успела до него добраться. По мере того, как дни складывались в недели, я теряла мужество, необходимое для разговора. Дэн одолжил мне карандаш, когда я попросила, но больше никогда не просил мой, и, если бы он не начал встречаться с Меган, мы стали бы совсем чужими и я не посмела бы даже поздравить его с окончанием школы.

Я резко возвращаюсь в настоящее. На обочине дороги стоит Ксавье с поникшими плечами. В этом парне, смотрящем вслед шикарной отцовской машине, есть что-то беззащитное, почти по-детски одинокое. Он сует руки в карманы и уходит в толпу, шарахаясь от семейства, сосущего через соломинки молоко из свежих кокосов. Людская масса смыкается за ним, как театральный занавес.

Чтобы не растерять остатки мужества, я возвращаюсь в магазин напротив и дотрагиваюсь до плеча продавца.

— Я все-таки возьму юбку и корсет, — говорю я.

Глава 8

— В четверг, после отбоя.

— В четверг. Вечером.

Утром в душных коридорах шелестят тихие разговоры, смолкая всякий раз, когда мимо проходит вожатый. Приглашены все. В магазинчике, расположенном в вестибюле лагеря, мой телефон наконец заработал, но, видимо, у меня дешевый тариф, потому что интернет не грузится и я не могу ни позвонить, ни отправить сообщение. Приветливая женщина за прилавком показывает, как скачать WeChat — китайский мессенджер. Значит, я смогу тайно связаться с Перл и Меган по электронной почте, а вот мама и папа до меня не дозвонятся — надо во всем искать и положительные моменты.

Я набираю сообщение Перл: «Скучаю. Как дела? Здесь все в порядке. Похоже, мне повезло с соседкой по комнате, но она безумная транжирка. В четверг мы всей компанией тайком сбежим в ночной клуб». Потом пишу Меган: «Привет. Как там Дэн? У меня пока все отлично, хотя здесь все, кажется, уже давно знакомы. Сплошные родственники и друзья по разным лагерям. На занятия мне плевать, но я ищу танцевальную студию. А еще мы в четверг тайком сбежим в ночной клуб — надеюсь, не поймают». Я гляжу на экран, надеясь сразу получить ответ. Но на другом конце света сейчас ночь.

Я захожу в класс 103 — просторный белый куб с пятью рядами белых парт и оранжевых стульев с округлыми спинками. К моему разочарованию, у белой доски стоит не кто иной, как Драконша, одетая в зеленый комбинезон: очевидно, она решила самолично взяться за неуспевающих по китайскому языку. Учительница пишет иероглифы — китайский алфавит, который я весьма смутно помню с уроков в китайской школе. Схлопотать плохую оценку будет немудрено — так что первое правило Ванов накрылось медным тазом.

Сзади на меня поочередно налетают две ученицы, едва не сбив с ног. Это голубоволосая Дебра и Лора в кепке с эмблемой «Янки» торопятся занять первую парту.

— Прости, Эвер! — хором кричат они.

Вслед за ними несется козлинобородый гарвардец Дэвид — еще один президентский стипендиат. Чересчур навязчивый аромат его одеколона щекочет мне ноздри.

— Думаешь, нам разрешат перейти на второй уровень, если мы снова сдадим тест в конце недели? — интересуется он. — Ублюдок Рик У — на десятом уровне. — В Дэвидовом голосе звучит восхищение.

Неужто им и впрямь важно, на каком они уровне? Лично меня не увлекает штурм горных вершин, особенно тех, которые ничего для меня не значат. Я беру прямой курс на задние парты, вне зоны видимости учителя. Какое счастье, что на этот раз мы с чудо-мальчиком в разных классах.

Когда я занимаю свое место, входит Ксавье; волнистые волосы падают ему на лицо, спина под тонкой синей рубашкой слегка согнута. Его холодный саркастический взгляд скользит по мне. Вот дерьмо! Я притворяюсь, что листаю учебник, надеясь, что он ошибся классом. Через два ряда парт от меня щебечут три девицы, склонившись над альбомами собственных фотографий в гламурных шмотках, — по-видимому, пресловутые фотосессии являют собой квинтэссенцию пребывания на «Корабле любви». Все здешние девушки на нее записываются.

Кто-то отодвигает соседний стул.

— Меня зовут Ксавье, — раздается мягкий низкий голос — темный шоколад с вишневыми нотками. Если он даже и помнит, что мы с Софи успели разглядеть его (во всей красе), когда к нему ворвалась Драконша, то ничем этого не выдает.

— Э…Я — Эвер.

— Ты откуда?

Беззащитный Ксавье исчез, превратившись в стильного красавчика с насмешливой улыбкой. Даже красное пятно на щеке исчезло.

— Из Огайо.

— В Огайо есть азиаты?

Он смутно представляет себе мой родной штат, но недалек от истины. Я не могу удержаться от легкой усмешки.

— А ты откуда? — интересуюсь я.

— С Манхэттена.

Парень из большого города. Ничего удивительного.

— Ты ведь сосед Рика по комнате, верно?

— Ага, навязали зожника на все лето. Мы его здесь не увидим — он же не убожество какое-нибудь.

— Слыхала.