Читаем Корабль мечты полностью

Братья изумленно вытаращили глаза, и только через мгновение Берто залился звучным смехом.

– Покажи им, парень! Мы будем ждать тебя на Рио-делла-Тана.

Баттиста покачал головой. Вид у него был испуганный.

– Рио-делла-Тана, – кивнул Тонио. – Лучше всего на закате, когда все расходятся по домам. Тогда все будут торопиться и не обратят на тебя внимания.

И вновь повисло мрачное молчание. Баттиста все еще ошеломленно качал головой.

Меркурио посмотрел на него.

– Вы будете там?

– Это безумие, – повторил рыбак.

– Ты будешь там?

Подняв на него глаза, Баттиста кивнул.

И в этот момент послышался бой колокола Мараньона, оглашавший начало рабочего дня для всех венецианцев.

– Мне пора, – заявил Меркурио.

Повернувшись, он зашел в огромный двор Парадизо, одного из трех домов, в которых жили арсеналотто. Другие два, насколько Меркурио помнил, назывались Инферно и Пургаторио. «Ну и дурацие же названия», – подумал Меркурио, глядя на эти высоченные здания, в которых жило около двух тысяч арсеналотто со своими семьями.

Вначале во двор вышло несколько человек, но затем их становилось все больше, молодых и старых, и все они, держа в руках корзинки с обедом, двигались к стенам Арсенала, залитым бледным утренним светом. Все эти люди шли молча. Было холодно, они казались уставшими. В переулках раздавалось эхо их шагов. Меркурио ссутулился, поправил колпак и смешался с толпой рабочих.

Удивительно было идти вот так с толпой людей, одетых так же, как и он. Куда Меркурио ни глядел, повсюду были одни и те же костюмы. В переулках кишел народ. В центре рабочих толкали со всех сторон, а тех, кто шел сбоку, прижимали к стенам. Невозможно было остановиться или повернуть назад. Меркурио казался себе каплей в бурном ручье, так много было вокруг людей. Никто не обращал на него внимания. Никто не смотрел на остальных.

«Невозможно, чтобы тут все всех знали», – подумал Меркурио.

У ворот Арсенала толпа почти остановилась, все продвигались вперед очень медленно, и Меркурио забеспокоился. Может, тут нужно проходить какую-то проверку? Или иметь при себе документы? Что там впереди происходит? Он привстал на цыпочки, но так ничего и не увидел.

Арсеналотто рядом с ним кивнул.

– Первая смена – это всегда такое мучение… – сказал он.

– Точно, – кивнул Меркурио.

– Хоть бы ворота расширили, вот что я всегда говорю, – продолжил арсеналотто. – Согласен? Каждое утро нам приходится ждать, точно скоту в загоне, а все потому, что ворота слишком узкие. – Он раздраженно фыркнул. – А знаешь, что я думаю? Если бы те, кто придумывает законы и принимает решения, жили как обычные люди, то все было бы намного проще. Согласен? Если бы они каждое утро стояли вместе с нами в очереди, со всеми сотнями работников Арсенала, то они бы быстренько либо эти ворота расширили, либо вторые проделали.

– Точно. – Меркурио мысленно возликовал. Значит, промедление вызвано большим наплывом людей, а не проверками.

И все же, дойдя до арки сухопутных ворот, Меркурио услышал, как барабанной дробью застучало сердце у него в груди. Несмотря на холод, по его вискам стекал пот. Юноша опустил голову, чтобы восстановить дыхание. Ноги норовили пуститься наутек, а разум кричал, что следует остановиться и пойти прочь. Но Меркурио держал себя в руках.

«Подумай о Джудитте, – твердил он себе. – С тобой ничего не случится».

Когда он прошел в ворота, стражники не обратили на него никакого внимания. Для них он был лишь одним арсеналотто из сотен.

Юноша украдкой усмехнулся. Когда ворота остались позади, он подумал, что венецианцы – надутые самоуверенные дуралеи. Хвалятся охраной Арсенала, а на самом деле сюда любой может войти. Вот так просто.

– Ты! Эй, ты! Ты куда это пошел? – спросил кто-то за его спиной.

Меркурио оцепенел. «Ну вот ты и попался, дурилка», – сказал он себе. Не поворачиваясь, парень продолжал идти вперед.

– Эй, придурок, а ну отвечай!

И чья-то рука опустилась Меркурио на плечо.

Глава 48

– Я тебе запрещаю встречаться с этим мальчишкой! – ревел Исаак.

Он с удовольствием поглощал приготовленный дочерью завтрак.

– Вчера ты привлекла к себе всеобщее внимание. Теперь вся община о тебе говорит!

– А мне все равно, что говорят люди! – горячо возразила Джудитта. Она готова была рассказать отцу, что люди говорят о нем, но сдержалась.

– Это твой народ, – продолжил Исаак. – Кроме того, я не хочу, чтобы ты встречалась с этим мальчишкой.

– Его зовут Меркурио, – заявила Джудитта.

– Нет, его зовут Вор, а еще Мошенник, – рявкнул Исаак. – Видит бог, не для того я увез тебя с нашего острова, чтобы ты погибла, как… – Он осекся, покраснев.

– Как кто?

Исаак готов был взорваться.

– Как твоя мать, проклятье! – Он нагнулся к тарелке с супом и фыркнул, точно разъяренный бык. – У твоей матери не было выбора. Она пошла против воли общины, и потому никто не захотел бы сойтись с ней, кроме разве что… Ну, ты и сама знаешь, какой я.

– Пап… – растроганно прошептала Джудитта, подходя к нему.

Исаак отмахнулся.

– Ты больше его не увидишь. Не станешь с ним встречаться. Решено! – отрезал он. – Выбрось его из головы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Другая Вера
Другая Вера

Что в реальной жизни, не в сказке может превратить Золушку в Принцессу? Как ни банально, то же, что и в сказке: встреча с Принцем. Вера росла любимой внучкой и дочкой. В их старом доме в Малаховке всегда царили любовь и радость. Все закончилось в один миг – страшная авария унесла жизни родителей, потом не стало деда. И вот – счастье. Роберт Красовский, красавец, интеллектуал стал Вериной первой любовью, первым мужчиной, отцом ее единственного сына. Но это в сказке с появлением Принца Золушка сразу становится Принцессой. В жизни часто бывает, что Принц не может сделать Золушку счастливой по-настоящему. У Красовского не получилось стать для Веры Принцем. И прошло еще много лет, прежде чем появилась другая Вера – по-настоящему счастливая женщина, купающаяся в любви второго мужа, который боготворит ее, готов ради нее на любые безумства. Но забыть молодость, первый брак, первую любовь – немыслимо. Ведь было счастье, пусть и недолгое. И, кто знает, не будь той глупой, горячей, безрассудной любви, может, не было бы и второй – глубокой, настоящей. Другой.

Мария Метлицкая

Любовные романы / Романы