Корабль неспасенных (СИ)

Глава 5. Где Женя?

Дела сами себя не сделают. Главное – он так и не закончил внешний обход корабля. Километровый веер солнечных парусов следовало перешерстить с роботами. Тем более что пора свернуть с маршрута и раскочегарить плазменную тягу. Черная дыра распахнулась совсем близко, может всосать кораблик и не облизнуться.

Ползать по обшивке «Наиль» пришлось больше пяти часов.

Мысли о пленнике Воронцов задвигал в темные углы сознания. Пусть вызреют. Что подкидыш делает в каюте, смотреть не тянуло. Наиль слепила ему уютную квартирку и отрапортовала: Женя сидит внутри, как зверек, лишним движением воздух не колыхнет. Плохо ему, хорошо ли в норе – бог весть.

После упражнений в экзоскелете под дулами звезд Воронцов решил поковыряться в данных последних месяцев полета. Убаюкивает, медитация не хуже кручения гладких шариков между пальцами. А если обновлять чашки черного кофе одновременно с навигационными выкладками и сохранившимися в базе космическими пейзажами, то часы пролетают незаметно.

Вот как, не любя космос, он стал астроинженером? Оставшаяся на экзопланете бывшая жена твердила, что Воронцов в душе эгоцентричный бездельник и авторитарный зануда, уверенный, что лучше всех все знает. Его с места не сколупнешь, пока размазан с теплым пледом по дивану. Но если что-нибудь на чужой полке оскорбляет вкус, то начнет выгрызать мозг. Бывшие обожают все житейские наблюдения превращать в саркастические ярлыки. Готовят надоевших благоверных к бросовой распродаже.

Если стряхнуть яд с характеристик, то во многом бывшая права. В космос он сунул нос, чтобы понять, как можно этот стылый долгострой хоть в некоторых углах облагородить. Задача, что и говорить, человечеству не по силам, но мечта все равно питает фантазию и разогревает мозг. Жаль невозможно, как бог, одним словом творить.

– Объект впал в ярость, – внезапно сообщила Наиль. – Мечется по каюте. Явно хочет вырваться.

В углу экрана всплыло окошко трансляции. Воронцов обреченно распечатал конвертик.

Ничего себе! У Франкенштейна моторчик злости завели до передела. Похоже, надеется пробить дыру наружу. И с какой страстью по стенам колотит-то!

– Что это с ним такое произошло? Ты его виртуальной беленой не кормила случаем.

– Без понятия, чем его там кормить. Говорила тебе, Павел, и сейчас скажу, выбрось в дыру бяку и наслаждайся полетом. Я с тобой на все темы готова болтать, чтобы не скучал. Могу даже изобразить психически больную. А захочешь одиночества, в моем архиве двадцать тысяч семьсот пятьдесят две и три четверти не просмотренных инсталляций.

– Со счета не сбилась, психически больная?

– Вот еще, просто слегка округлила, – обижено фыркнула Наиль. – Одну ты так и не прокрутил до конца.

Воронцов вздохнул и поднялся. Нормально пообщаться в этой летающей посудине решительно не с кем. Либо дидактичный бухгалтер, либо бешеный космический чудик.

***

Женя вцепился взглядом в Воронцова и застыл над бесформенной горой разломанных псевдокартин, тусклых осколков псевдосветильников и обрывков псевдокниг. Роботы, которых пару минут назад существо отшвыривало точными пинками, почувствовали слабину и ринулись растаскивать безобразие.

Стоило заглянуть сюда раньше, махнуть крылом, всунуть ритуальную чашку ненужного чая. Проклятый гомункул питаться так и не стал. Пирушкой его на мирный лад не настроить. Вон как прогнул яростными ударами пластины нижних перекрытий. Лоскуты кое-где расползлись и жалобно поблескивают.

– Твою-то мать!

С воплем монстр ринулся на Воронцова. Но в три быстрых шага влип в силовую пленку. Наиль среагировала на угрозу и выставила защиту. Воронцов, не делая резких движений, мучительно вспоминал наиболее «убойные» способы успокоения.

– Где Женька, мать твою?!

Вопрос вышиб дух и послал в нокаут. То есть как это где?

– Я чувствую, где-то здесь! Совсем рядом. Но не пойму.

Руки, словно оторванные от двух разных людей, били по разделяющей перегородке. Лицо кривилось отчаянием.

– Женя! Прекращай прятаться, просто поговорим.

Подкидыш оглядел каюту, будто надеялся обнаружить забившегося в угол призрака. Не вышло. Крошечный, утопленный под бровью один глаз и выразительный, чуть раскосый второй уставились на несчастного Воронцова непечатной угрозой.

– Что это за место, черт возьми?!

Дуб, орех или мочало, начинаем все сначала. Не смешно. Страшно. Ночные кошмары любят заедать повторами.

– Ты не будешь на меня бросаться, и мы поговорим.

Тот кивнул с неохотой, отвел взгляд, будто нож за спину спрятал.

– Наиль, убери пока щит.

Подкидыш раздул ноздри, просканировал глазами периметр, но вопросов задавать не стал.

– Еще раз. Как к тебе обращаться? – спросил Воронцов.

– Игорь Иванович обращайся. Какого ляда придуряться, сам знаешь, что у меня по роду службы встроенный идентификатор. Проверяешь, в своем ли я уме? Котелок варит норм, не сомневайся.

Значит, «Игорь Иванович» со своим умом и идентификатором. В дыру твою туманность! Самое время понять, в какое измерение криокошмара Воронцова вынесло на субсветовой. Ладно. Вдохнуть, выдохнуть и тянуть штурвал на себя.