Корабль неспасенных

– Уже без разницы, хуже не будет, а лучше не светит. А на нет и суда нет.

Стряхнул крошки с толстенного свитера. Откуда такой взял? Огромный ворот загибается у подбородка. Для тепла необязательно мотать трехслойную шерсть. Хотя давно понятно, что Марк любит экстравагантности и провокации. Личность малоприятная. Но что-то их с Игорем сводило раз за разом. Что-то кроме служебных обязанностей. Симпатия? Общее дело? Зачем тогда к ней пришел?

– Честно говоря, мне плевать на твои трудности, Марк. Ты мне не друг. А с Игорем нашел общий язык и без меня.

– М-да… Возможно ли с ним вообще найти общий язык. Вот скажи, почему у тебя шея в синяках.

Блин! Женя дернулась, пытаясь прикрыть безобразие.

– Это случайность, – быстро проговорила. – На корте мячом прилетело.

– Сразу с двух сторон? – он вздернул жиденькие брови, но тут же замахал длинными руками, нервно заерзал. – Извини, извини, не моё дело.

– Не твоё.

Женя подскочила, собираясь вырвать недопитый чай и выпроводить занозу вон.

– Я просто… Пожалуйста, дать мне договорить. Я просто…, видишь ли, устал от непрерывного наблюдения. Этот проклятый браслет. Еще имплантат мониторит эмоции. Стоит мне просто разозлиться на кого-нибудь, получаю под кожу дозу препарата радости. Хожу довольный жизнью помимо воли. Следом летают все окрестные дроны. Вот-вот нагрянет контролер. Люди шарахаются, а я все равно рад. Это жутко противоестественно. Ты будто не ты и даже не андроид, а программное приложение к набору органов.

Женя села обратно. Никогда не думала, как чувствует себя тот, кого искусственно делают счастливым. Вернуть человека в норму легко после первой попытки без всякой химии, а рецидивисты рано или поздно своего добиваются. Хорошо понимают, что происходит. Четко знают, что новое «я» – это совсем не они. Кстати, возможно, попытка повторяется, потому что человек перестает узнавать сам себя. Без "шприцов счастья" на очередной круг бы не пошел.

– Мне жаль. Но как я тут могу помочь?

– Не знаю. Все сроки прошли, Климов мог бы снять наблюдение. Но этого не делает. Хочу понять почему?

– Имплантат слишком часто регистрирует разрушительные эмоции?

– Я это контролирую. Последние две недели, буквально как блаженный, ни одного даже минимального всплеска.

Он усмехнулся и из образа разумного собеседника снова выглянула ядовитая гадина. Когда наступает кризис, собственный яд для некоторых – противоядие от него.

– У Игоря проблемы на работе. Но я надеюсь, что разрешаться.

О неполученной должности лучше не распространяться, а то любовник прибьет обоих болтунов.

– Понятно, значит, работа.

Завел глаза к потолку, подумал несколько секунд. Сбросил ноги, подскочил. И зашагал вдоль стенки, покачиваясь на шарнирных сочленениях долговязого тела. Сутулил плечи, потирал ладони о бедра.

– Облом с повышением, что же еще? Все хотят руководить, чувствовать власть. Вот и я тоже хотел. Ха-ха-ха, эмпатфактор. Двадцать четвертый веком правит великий эмпатфактор. Мутная, малопонятная хрень.

Вскинул руки к небесам, будто ловя лучи воображаемого светила. Женя подобралась не зная, чего ожидать от чудика.

– Знаешь, в чем несуразица, принцесса? – черты его лица стали еще более резкими, ассиметричными. – Ход истории клепают ученые. Долбанные таланты и гении мостят дороги для всего этого стада с гордым именем человечество. Творцы его гибели и выживания, неутомимых попыток отхватить жирный кусок космоса. И где же они? Ползают внизу пищевой цепочки, подальше от «вечных стариков» и поколений венценосных чиновников. Чем талантливее изобретатель, тем позорнее его эмпатфактор. С таким из мэрий и парламентов метлами гонят к станкам. Ха-ха-ха, не ученые – рабочие муравьи!

Двигался без остановки: от окна, к двери, к Жене, вокруг стола и новый круг. Голос метался от искренней веры и возмущения к ядовитой насмешке и издевке.

– Игорь – не ученый, – сказала она невпопад, забыв опровергнуть догадку о не случившемся повышении.

– Зато у меня сотня патентов. И что? Эмпатфактор такой, что его надо прятать от лишних глаз, как секс-игрушку в шкафу. А твой Дернов? Ха-ха, светоч живого кванта, экспериментатор тысячелетия. Но в президиуме академии ему место не выделят, скорее лабораторию построят размером с президиум. Жри от пуза и наслаждайся.

Георгий Дернов даже близко не похож на Марка Рински. Величественный интроверт против желчного истерика. Женя угадывала людей почти подсознательно. Только с Игорем все системы давали сбой – любовь, зависимость или похоть сломают любой навигатор. Из этой парочки исследователей она бы ни одного не поставила управлять и десятком подчиненных. Вот только кто такая Евгения Звягинцева, чтобы прикидывать? Даже не светлячок у светила, всего лишь способная студентка. Может понять и применить технологию – дальше не прыгнуть. Но такие, как она, средненькие, и правят миром.