Корабль-призрак

— Да и жетон этот… Раньше всегда на них выбивали вероисповедание и номер страхового свидетельства военнослужащего, а на этом — нет. Имя, звание, группа крови, — и всё. Причём жетон не алюминиевый, как положено, а пластмассовый… Пластик, по-моему, ферромагнитный — но магнитную запись информации для флотских жетонов никогда не использовали, слишком легко можно её повредить на корабле, особенно во время боевых действий. Стереть, размагнитить… Или штатовцы в последние год-два придумали более надёжные магнитные носители, или… — Юхан не закончил свою фразу.

«Или в американском флоте есть подразделения настолько засекреченные, что про них ничего не известно ни отделу по связям с общественностью, составлявшему отписку для госпиталя, ни военно-морскому атташе США в Копенгагене, — подумала Диана. — Подразделения со своей формой, со своей атрибутикой… Но пуговицы-то для них зачем клепать новые? Нелепица…»

Она спросила:

— Где этот жетон сейчас?

— Забрали американцы… Кстати, группа крови у больного полностью совпадала с указанной на жетоне группой крови лейтенанта Харпера. Правда, с кровью у него творилось что-то неладное. По-моему, даже доктор Вульфсен оказалась в затруднении…

— Это кого тут интересуют мои затруднения? — раздался сзади женский голос. Диана и медбрат синхронно обернулись. В дверях палаты стояла невысокая полноватая женщина лет сорока пяти, в таком же салатно-зелёном медицинском одеянии. Портрет дополняли прямые светлые волосы и цепкие серые глаза. В глазах пылал настороженный огонёк.

— Кто вы такая и как сюда проникли? — этот вопрос был обращён к Диане. Та как можно более мило улыбнулась, сняла с лацкана допуск и протянула доктору Вульфсен.

Встретилась с недоброжелательным взглядом серых глаз, зацепилась , дала первый лёгкий мысленный посыл — сейчас эта церберша увидит все недостающие на документе печати и подписи… Говорила Диана спокойно, размеренно, чтобы не позволить собеседнице взвинтить себя, выплеснуть в кровь гормоны, разорвать ментальный контакт.

— Я Мария Ладыгина, врач из России. Меня к вам направили на стажировку, а этот случай меня очень заинтересовал. Скажите, доктор, исследования состояния внутренних органов Харпера…

— Ваш документ недействителен, — перебила доктор Вульфсен, удостоив запаянную в пластик карточку лишь беглого взгляда. Лицо её сразу же стало ещё более подозрительным. — Что вы здесь делаете?!

Не сработало… Непонятно почему, но первая попытка внушения не оказала действия… Попробуем иначе.

Последний вопрос фру Вульфсен прозвучал излишне громко и резко. Услышав его, маячивший в коридоре охранник госпиталя — здоровенный детинушка с внушительной кобурой на поясе — тут же возник на пороге реанимационного бокса. Ситуация обострялась.

— Извините, а вы кто? — тоном наивной студентки осведомилась Диана, постаравшись, чтобы в голосе прозвучали обида и удивление.

— Я доктор Сара Вульфсен, заведующая отделением интенсивной терапии госпиталя святого Брендана. И у нас нет никаких стажёров. Поэтому вы сейчас же отдадите мне историю болезни, которую держите в руках, и как можно быстрее покинете госпиталь, пока я не попросила полицию вас арестовать!

Вот ещё, фыркнула про себя Диана. Только-только началось самое интересное… И сказала самым примирительным тоном:

— Да, конечно же. Но сначала вы расскажете мне всё, что не вошло в историю болезни Говарда Харпера.

На сей раз ментальное воздействие оказалось на порядок сильнее.

3.

Лесник ожидал её у окна, глядя на панораму города и нетерпеливо барабаня пальцами по переплёту. На стук каблуков Дианы он резко обернулся, сказал:

— Я уже в курсе, что американцы улетели вместе с Харпером… Мог бы узнать и раньше, если бы владел датским, слухи тут быстро распространяются. Ты что-нибудь сумела выяснить о его болезни?

— Самого интересного не смогла… Твоего допуска оказалось недостаточно, а когда я начала задавать вопросы, меня пригрозили сдать в полицию!

— Прямо так вот сразу и в кутузку — всего лишь за невинное научное любопытство?

— Именно так. Лечащий врач, суровая нордическая женщина, вполне серьёзно собралась вызвать полицейских, если я сейчас же не покину помещение. Поскольку здешний охранник маячил у неё за спиной — с пушкой на поясе и переносным «тревожным пультом» на груди, я решила не доводить дело до скандала…

Лесник не поверил:

— Тихо-мирно ушла? Ничего не предприняв?

— Попыталась предпринять… Но у фру Вульфсен или стоит мощный гипноблок, противодействующий внушению, или достаточно редкая врождённая сопротивляемость.

— Волчья дочь, что ты хочешь… — не совсем точно перевёл Лесник фамилию церберши в белом халате (вернее, в салатной униформе св. Брендана).

— Но хоть что-то про лейтенанта Харпера тебе всё же удалось разузнать?