Корабль-призрак и другие ужасные истории

Коля грустно посмотрел на него и вздохнул. Очки сползли на кончик носа и там застыли.

– Ты вообще видишь что-нибудь, кроме своих дурацких книжек?

Даже если Семенов и собирался что-то ответить, то он это сделать не успел, потому что Валька сразу же ринулся в бой.

– Да тебе слабо от них оторваться и совершить нормальный мужской поступок.

– Какой?

– Тебе же слабо прыгнуть в движущийся поезд? Кишка тонка!

– Вот еще! – Семенов поправил очки и зачем-то прилизал и так зализанные волосы. – Больно нужно мне ноги ломать.

– Я же говорю – слабо. Ты не только Вафля, но еще и трус.

Неизвестно, о чем в этот момент думал Колька, но он вдруг согласился на предложение одноклассника – отправиться вместо уроков в метро. Ждать им пришлось недолго. Заветное «Уважаемые пассажиры…» прозвучало через двадцать минут. Редкие пассажиры недовольно морщились, отходя в сторону. Из темноты выполз дребезжащий состав. Его вели двое – молодой парень и пожилой усатый дядька. На оставшихся стоять у края платформы ребят они не обратили внимания. Валька опытным взглядом окинул показавшиеся вагончики, головной и два прицепных, оба закрытые. Но первый без задней двери. На этот дверной проем и показал Чайник застывшему Вафле. Тот слабо мотнул головой, продолжая все так же рассеянно смотреть на поезд. Именно поэтому он первый заметил пассажиров в вагоне. Свет в нем горел неярко и все время мигал, но мальчик четко рассмотрел три изуродованные фигуры, что-то белесое, покачивающееся на цепях, скелеты, замершие по стенам.

Увиденное было настолько неожиданным и невозможным, что он открыл рот. В этот момент Шейкин шагнул в вагон, дернув за собой застывшего одноклассника.

Коля видел, как Чайник удачно прыгнул внутрь, как фигуры тут же окружили его, как отлепились от стен скелеты, как слетело с цепи нечто прозрачное. Он даже услышал скрип этой самой цепи…

И все исчезло. Качнулись красные огни последнего вагона.

Поняв, что он вошел в вагон один, Валька рассердился. Первым его движением было выскочить обратно и врезать тормозному Семенову по шее. Но сделать это он не успел.

«Опс», – с хлюпающим звуком захлопнулась до этого открытая дверь.

– С прибытием, сынок, – мрачно поздравил Шейкина невысокий толстый дядька с трубкой. Валька вгляделся в него и помертвел.

Потом многие годы ему будет сниться это искореженное лицо и слышаться скрежещущий звук сжимаемой железной руки.

Но это все будет потом, сейчас же, стоя на улице, он с ненавистью смотрел на вытянутое лицо Семенова, борясь с желанием ударить по этим очкам, по грустным глазам и ровному пробору.

– Что ж ты не прыгнул? Струсил?

Вафел шмыгнул носом, посопел и, наконец, выдавил из себя:

– Что там было? Ну, в вагоне…

– Пирогами меня с плюшками угощали… – начал Шейкин и сам себя перебил: – Погоди, ты хочешь сказать, что ты их видел?

Колька кивнул, пряча глаза.

– И ты не сказал?! Мог бы предупредить меня!

– Я не успел, ты уже прыгнул. Что это было?

– Фигня какая-то, – легкомысленно бросил Чайник. – Я даже подумал, что мне показалось. А ты точно видел?

– Трое каких-то… – нахмурился Вафел, вспоминая, – скособоченных… И еще скелеты.

– Да ну, ерунда. – Валька зашагал к дому, но перед глазами вновь встал полутемный вагон метро и его жуткие пассажиры. – Показалось, – помотал он головой. – Какие скелеты в метро? Глюки это, Вафел, обыкновенные глюки. – Он пару раз моргнул, прогоняя наваждение. Но картинка не исчезла. Тогда он уставился на Кольку. Опять эта зализанная челочка…. – А ты все равно трус. Не выйдет из тебя никакого толка. Так и проживешь всю жизнь со своими книжками.

Валька сплюнул. Злость его улеглась, бить это тщедушное никчемное создание ему расхотелось. Зачем? Пропащий Семенов человек. Одним словом – Вафля.

– Как это – не было? – побежал за уходящим Чайником Вафел. – Я же видел – люди в поезде.

– Какие люди? – обернулся Валька. – Это технический поезд, там никаких людей нет. Он рельсы проверяет. Совсем ослеп? Что ты там мог видеть через свои очки? Темно было.

Убеждая Вафлю в том, что ему все показалось (не будет же он ему рассказывать, что в вагоне и правда кто-то находился, если сам не уверен), Валька и себя ухитрился убедить в этом. А чего там могло быть? Ничего… Мало ли что покажется в трясущемся полутемном салоне. Да и башкой он, видно, треснулся, когда запрыгивал внутрь.

Что-то подобное он уже собирался сказать не отстающему от него Семенову, когда перед ним возникла Машка Подгорнова.

– Так, – тут же помрачнел Валька. – А тебе что надо?

Машка Подгорнова была страшно влюблена в Шейкина. Она везде за ним ходила, преданно смотрела в глаза, а на уроках закидывала его любовными записками. Ни хихиканье и косые взгляды девчонок, ни подтрунивание мальчишек ее не волновали. Она каждый раз пыталась напомнить Чайнику о себе, и это Вальку доводило больше всего. Хуже сегодняшних глюков могла быть только Подгорнова.

– Валечка, я…

– Слушай, Подгоркина, – передразнил он ее фамилию, – иди ты знаешь куда?

– Шейкин, – тут же насупилась Машка. – Я от тебя балдею просто. Пошли сегодня гулять.

– Погуляешь без меня, – отрезал Чайник. – Я с девчонками не гуляю.