Корабль Роботов. Ветви Большого Дома. Солнечный Ветер

Нет, здесь было нечто другое… Следя за кораблем, я потерял из виду небо. А с небом творилось непостижимое. Облака, доселе мирно ползшие своим путем, точно Ишпулатовы супердирижабли, вдруг закрутились кипящей воронкой, и жадный этот конус, стократ превосходивший любые смерчи, опускался прямо на «Орлеанскую деву». Небо прижимало корабль к затянутой паром равнине. Воздух стал мутен, меня накрыла волна сырого тепла и гнилостного запаха. Испугавшись за Гиту, быть может, хрипевшую под внезапной тяжестью у себя в каюте, я чуть было не бросился туда — встать рядом, своими руками отжать облачный пресс… Я даже взмолился к Великому Помощнику, но, конечно, тщетно: кто же, кроме него, мог прогибать пространство, удерживая на старте самый мощный в истории звездолет? И задание Помощнику, безусловно, давала совокупная воля посильнее воли тысячи амазонок.

Ого, подумал я, значит, этим ребятам все же удалось объединить мир? А может быть, мир и не рассыпался никогда на отдельные личности — просто нам это почудилось в ужасной нарастающей новизне?..

Сай Мои сидел в углу гостиной тибетского дома Совета Этики, всей кожей ощущая важность момента и огромный вес тех, кто занимал три кресла перед видеокубом. Их имена все чаще мелькали в сводках новостей. Это было непривычно и возбуждающе; это сгущало на избранниках человечества лучи славы. «Петр Осадчий разрешил конфликт урбиков Большого Шанхая с корпорацией геотекторов: материковый разлом не будет инициирован в ближайшие шестьсот лет». — «Интервью с Нгале Агвара: каково мнение Координаторов по «общества небелковых» и самоперестройке?» — «Роже Вилар обращается к подросткам, основавшим коммуну в кратере Вампанг»… Люди — исполины. И он, Сай, в их ладонях, как выпавший из гнезда птенец.

Взрывоподобным ударом куб распахнул перед зрителями силовые стены командирской рубки звездолета «Орлеанская дева». Будто у входа в тоннель, слагаемый отражениями круглых зеркал в зеркалах, имея над собою алый шар для маршрутной медитации, засунув руки в карманы комбинезона и углами подняв плечи, стояла сдержанно — яростная Кларинда.

— Я предупреждаю вас в последний раз! — не разжимая зубов, сказала она. — Если вы не прекратите это безумное, чисто мужское насилие — мы примем свои меры!

— Можно узнать, какие? — дружелюбно спросил Петр.

— Имейте в виду: мы установили защиту от высоких энергий! — повысила голос Кларинда. — Вся сила Помощника не остановит процессов, идущих внутри корабля.

— Что же дальше?

— Клянусь честью, я взорву «Деву»!

— А вы уверены, — ласковее прежнего спросил Петр Максимович, — вы уверены, что все на борту согласны с таким решением? И даже ваша пленница?

— Она все равно мертва для Кругов, как и мы! — отрезала Кларинда. — Даю первый сигнал: после десятого вы увидите, как тысяча истинных женщин предпочтет смерть вашему гнету!

Видеокуб погасил картину.

…Они долго совещались, прежде чем решиться на такое — не выпускать звездолет. Все же это был бы поступок в духе древнего, забытого людьми государственного насилия. По сути дела, Осадчий и его коллеги уверенно брали общеземную власть. Рискованный курс! А ну, как стихийный референдум, вал многомиллиардного возмущения сметет их?..

С другой стороны, совершенно невозможно было позволить амазонкам увезти с собой Ханку Новак. Потому что Ханка не хочет улетать. Она подтвердила это Координаторам сама на сеансе связи. Нельзя, нельзя поело всего, что сделано многими поколениями для торжества равенства и свободы, — нельзя даже одного человека лишать этих благ! Шутка ли: человечество, представленное (пусть не слитком удачно) общиной амазонок, основывает первую галактическую колонию, и колония эта зиждется на сломанной судьбе, на рабстве! Потому что ведь несчастная девочка, наделенная способностью к партеногенезу,[23] обречена на жизнь рабыни — родильницы…

После многочасовых прений решено было «Орлеанскую деву» остановить.

Но ведь, сказал тогда прозорливый Роже Вилар, если амазонки не улетят, а останутся в Кругах, подчинившись грубой силе, община станет очагом хронического воспаления. Ненависть ко всему свету, передаваемая дочерям н внучкам, жажда мести, утрата веры в людскую справедливость… отсюда — вечно тлеющий бунт, отсюда — необходимость огораживать больные земли, изолировать их… явление, не менее гнусное, чем рабство — резервация!..

Координаторы надеялись, что женщины дрогнут, в конце концов — просто не подчинятся Кдаринде и фанатичкам из ее свиты. Но глава общины, оказывается, закапсулировала «Деву» от Помощника и держит в своих руках все жизнеобеспечение корабля. И, не спросив никого, после десятого сигнала одним волевым усилием из своей сверхизолированной рубки отправит тысячу человек в небытие.

Как же поступить?..