Корабль-звезда

– Почти как в облаке Оорта[9], – сказал Терри. – Но зачем строить эту трубу для перемещения людей… э-э, силов… так высоко над корпусом Чаши?

Кверт промолчал.

Ирма указала на яркие мерцающие световые точки; спустя несколько секунд те погасли.

– Тут всегда темно, нет никакого света, кроме звездного. Может, это слюда его отражает от скалы?

– Слишком ярко, – сказал Терри.

Вблизи снова что-то вспыхнуло. Все развернулись и увидели столбик, поднявшийся из серебристой равнины внизу.

– Это же… цветок, – прошептал Терри.

Морщинистое основание стебля прочно укоренилось во льду. От него отходили ветви. Светло-зеленые листья росли вверх, точно шпили, чуть склоняясь к ветвям.

– Не просто растение, – сказал Айбе. – Настоящая параболическая антенна.

Цветок был не меньше пяти метров в высоту и оканчивался изящной чашечкой со стеклянистыми, словно отполированными, сегментами. Растение равномерно поворачивалось под взглядами людей, и по мере вращения фокальной точки скользил и отраженный луч, будто узкий голубоватый прожектор.

Ирма оглянулась через плечо.

– Оно следует за вон той большой голубой звездой, – сказала она.

Растение повернулось, и Айбе проговорил:

– Взгляните на фокальную точку.

В местах сужения блестящих ветвей они становились прозрачными, тугими и вытянутыми. Растение впитывало весь звездный свет в пределах сектора, заметаемого параболой с фокальным параметром около метра.

Клифф осмотрел чашечку цветка в бинокль, отметив довольно сложный бежевый узор кружевных прожилок.

– Это что же, на таком холоде хлоропласты работают? Ничего себе!

– В фокусе не так холодно, – сказала Ирма. – Затем-то оно и концентрирует звездный свет.

Она указала на горизонт, визуально резкий, хотя и удаленный на тысячи километров.

– Целая биосфера в вакууме.

– На одном лишь звездном свете? – усомнился Терри. – Энергии тут маловато.

– Значит, это растение эволюционировало так, чтобы уподобиться антенне, – сказал Айбе. – И живет здесь. Свисает с обратной стороны Чаши.

– И где ж такие звездные цветы развились? – завистливо протянула Ирма. Теперь они видели, как изгибается толстый темный стебель цветка, следуя быстрому вращению Чаши и звезд небосклона. – Отслеживают звездный свет и используют его для питания…

– Эволюция в вакууме? – хмыкнул Айбе.

Клифф отметил, что Кверт не пытается вмешаться в беседу.

– Химия, питаемая… звездным светом?

Айбе скорчил недоверчивую гримасу.

– И как работает?

– Народ принес, – сказал Кверт.

– Откуда? – спросил Терри. – Зачем?

Кверт помолчал, явно столкнувшись с языковой проблемой, его глаза ходили ходуном в глазницах, бессильные выразить нюансы, для которых у людей, наверное, даже слов не было.

– Световая жизнь, так их называем. Тут были уже, когда появились мы. Научились получать… жизнь изо льда… звезду искать.

Ирма протянула:

– А может, они возникли в теплой сердцевине какого-то ледяного астероида? Пробились к поверхности и стали использовать солнечный свет? Центральная звезда системы была далеко. Не исключено, что вообще никакой звезды рядом. Но они выжили. Листья превратились в концентраторы лучистой энергии. А параболические цветки – просто результат эволюции во тьме.

– Долго, – произнес Кверт.

Ирма пожала плечами.

– И, наверное, далеко от звезды. А потом Чаша пролетает мимо и забирает образцы таких растений? Но… зачем?

Клифф глядел на плоскую равнину: мерцающие вспышки повсюду; он оглянулся – восходили новые звезды, и цветы в поисках света поворачивались к ним. Или к одной из них. Медленно изгибаясь на стеблях, фокусирующие антенны цветов обшаривали небо, выбирали самую яркую звезду и концентрировались на ней. Крупные цветки отслеживали одну и ту же, яркую бело-голубую.

Световые вампиры, подумал Клифф.

Он рассудил, что от мостика, где стояли люди и силы, до страны чудес в ледяной глубокой ночи обратной стороны Чаши – не меньше километра, а то и все два. И там была жизнь. Он наблюдал, как лес удивительных форм жизни, всегда настороже, сканирует крутящееся небо, приникая к наружной стороне огромной карусели. Наверное, эта ледяная империя протянулась далеко-далеко. Наверное, она заняла всю внешнюю сторону Чаши, и пока та летит среди звездных полей, здесь слабым пламенем химии, основанной на звездном свете, горит негасимый очаг. Настоящая обширная экосистема скрывается во мраке. «Искательница» пролетела мимо и, как теперь понял Клифф, даже не заметила ее. Они были так захвачены грандиозным зрелищем Чаши, что не успевали разбираться в деталях. Они сочли внешние ребристые структуры элементами механической опорной системы – это казалось вполне логичным. Никто не обратил внимания на ледники или цветы; те попросту потерялись в таком масштабе.