Корабли атакуют с полей

Удивлённый мальчик не успел рта раскрыть, как дядя Петя резко повернулся, и дверь за ним захлопнулась. Родион постоял немного, ничего не понимая, и потом медленно направился к дому.

«Что такое с ним? — размышлял мальчик. — Разговаривать не стал, про какой-то самокат поминал, мамку ругал, будто забыл, что её убили. Может, он решил, что я ничего путного не узнал и только зря его беспокою?! Вот беда какая! — досадовал Родион. — Так всё удачно получилось, а он и слушать не захотел!»

Вовсе опечаленный, он подошёл к знакомому домику. На дверях висел большой замок. Он не хотел идти в свой дом, где после смерти матери жила его тётка. Долго не раздумывая, он залез по дереву на крышу, а оттуда через слуховое окно на чердак. Там в одном углу лежало сено, и мальчик растянулся на нём. Он очень устал за эти два дня и хотел отдохнуть. «Дядя Петя рано не придёт, а до вечера мне делать нечего», — решил он и моментально заснул.

Ему казалось, что прошло совсем немного времени, когда он проснулся и услышал, как внизу кто-то открывает дверь. Это вернулся с работы дядя Петя.

Родион скользнул по дереву вниз и вошёл в дом. Дядя Петя сурово на него посмотрел.

— Ты что же, совсем сдурел? — сказал он сердито. — Зачем пришёл в мастерские? Был у белых, а от них прямо ко мне? Неужто не понимаешь, что подводишь не только меня?! Видел, как беляк уши навострил, когда я с тобой разговаривал? Они за нами следят, знают, что нам с ними не по дороге. Заметил, что форма у часового не русская, а английская? Значит, это шкура, доброволец, ему надо выслуживаться перед начальством. Вот он и слушает, не скажет ли кто против их власти, не замышляют ли чего рабочие. Потому я и сказал про самокат, про молоко, а ты не понял! Эх, Родион, Родион, соображать надо маленько, если хочешь нашему делу помочь! Рассказывай теперь, удалось что-нибудь узнать?

— А ты большую берёзу на берегу знаешь? — спросил Родион. — Одна стоит, почти у самой воды.

— Ну, знаю, но при чём тут берёза? — удивился рабочий. — Я тебя про пушки спрашиваю, а не про берёзы.

— Вот там и пушки, — тихо сказал Родион. — Восемь штук! Зелёные, тупорылые, не такие, как у моряков, много меньше!

— Значит, видел! — обрадовался дядя Петя. — А не ошибся, не померещилось тебе, — может, брёвна были?

— Что я пушек, что ли, не видел! — обиделся Родион. — Самые настоящие пушки, это точно.

— Ну и молодец же ты, Родька, не думал я, что это тебе удастся. Теперь вопрос, как нам передать эти сведения красным? Из наших никого не пошлёшь, следят беляки и из посёлка не пускают. Вот если бы ты, Родион! Рискнёшь, а?

— Чудак ты, дядя Петя! Да я за этим и прибег сюда, а ты разве не понял?! Только научи, как место точнее обсказать, где пушки стоят, чтобы ошибки не вышло. А то начнут наши бабахать по кустам, только зайцев пугать без толку! А снаряды мы искали и ни одного не могли найти. Куда они деваются? Непонятно.

Ответственное задание

— Забудь, Родион, пока про зайцев и про снаряды и слушай, что я тебе скажу. Писать ничего не буду, передашь на словах. Только маленький план нарисую, где пушки стоят. А красным передашь, что им незачем теперь идти по главному руслу. Их пароходы где угодно пройдут по такой воде. Так и скажи начальнику моряков. Пусть они идут подальше от берега, а когда минуют три мыса, возьмут направление на большую берёзу. Её хорошо видно.

Беляки караулят реку, а красные явятся с луговой стороны и свалятся на них как снег на голову. Так и скажи. Повтори.

— Красным, значится, надо идти на пароходах лугами. Пройти три мыса и повернуть к берегу, на большую берёзу. Тогда берегись, беляки! Во как им моряки дадут! Вот будет здорово! — радовался мальчик. — Ещё чего передать?

— Скажи, что офицерские полки белых и их штабы в двадцати километрах от Камы, на реке Шешме. Там их главные силы. Оттуда они, наверно, собираются ударить на Волгу. Здесь же только пушки и батальон пехоты, а выше по реке и вовсе никого нет. Разобьют батареи, а потом хоть до Перми можно спокойно идти! Белякам тогда срочно придётся сматывать удочки, чтобы не попасть в окружение. Понял, Родион, не перепутаешь?

— Всё передам, дядя Петя, не беспокойся. Не забуду. Но сейчас не пройдёшь, сцапают.

— Ясно, Родька, иди спать, а вечером я тебя разбужу. Совсем стемнело, когда мальчика кто-то потянул за руку.

— Вставай, Родион, пора! — услышал он тихий голос. Мальчик вскочил, словно ошпаренный.

— Фу-у!.. — облегчённо вздохнул он. — Мне приснился казак, который меня хотел стрелить. Я будто бы побежал от него, споткнулся и упал. А он ударил меня ногой и вскричал: «Вставай, шпион!» — я и вскочил! Но не думай, дядя Петя, это я во сне могу упасть, а так ни боже мой! Бегать могу, особенно если испугаюсь чего!

— Ты уж сделай так, чтобы не бегать, — посоветовал дядя Петя. — Главное дело, не торопись. Прежде чем будешь переходить фронт, осмотрись кругом получше.

— Никакого фронта тут нет. Я так понимаю: фронт — такая линия, через которую мышь не должна проскочить. А здесь в любом месте стадо коров можно перегнать, и никто не увидит. Разве это фронт?!