Корабли Мериора

Тщательно выбирая слова, избегая длинных цветистых фраз, Аритон рассказал предводителям кланов и старейшинам о столкновении с Лизаэром во время битвы в Страккском лесу. Ему и сейчас было страшно прикасаться к тем воспоминаниям… Все, что называлось Аритоном Фаленским, тогда вдруг умолкло перед сокрушительной лавиной ненависти. Она овладела им целиком. Не раздумывая, он пожертвовал бы всем: от зеленых чащ Страккского леса до последних уцелевших бойцов из деширских кланов. Им владело одно, ненасытное и неукротимое желание: уничтожить Лизаэра Илессидского. Рассудок, совесть, сострадание перестали существовать.

В кошмарных снах Аритон потом не раз переживал ту зловещую упоенность убийством. Ему ведь не хватило нескольких секунд. Лизаэр даже не подозревал, что своим спасением обязан Джирету Рыжебородому, которому тогда было всего двенадцать лет. Это он удержал Аритона от рокового шага.

— Я прошу внимательно отнестись к моим словам: проклятие Деш-Тира сильнее воли и рассудка.

К счастью, сейчас и то и другое было подвластно Аритону, и собравшиеся не видели на его лице ничего, кроме маски бесстрастия. Вряд ли они догадывались, что скрывается под нею. Вряд ли даже отдаленно понимали, каково просыпаться каждый день, зная, что проклятие Деш-Тира ведет с тобой жестокую игру и вопреки твоим отчаянным усилиям вновь толкает тебя на поединок с Лизаэром.

— Если судьба все-таки сведет нас с братом на поле битвы, я вновь превращусь в слепое орудие мести. В ход пойдет все: магия, рукотворные тени и чужие жизни. Как и в Страккском лесу, мною будет владеть только одно желание: любой ценой убить Лизаэра Илессидского. И он тоже не остановится ни перед чем, только бы увидеть мою гибель. На земли Шанда могут обрушиться страшные беды. Мне небезразлична ваша судьба, и я не хочу, чтобы еще раз из-за меня страдали и гибли люди. Я приплыл сюда убедить ваши кланы не вступать ни в какие сражения с армией Лизаэра и не препятствовать ее продвижению. Со своей стороны, я сделаю все, только бы оказаться как можно дальше от своего врага и не дать вспыхнуть войне. Однако я не могу обещать вам, что войны не будет, ибо проклятие Деш-Тира способно опрокинуть даже самые лучшие и продуманные замыслы.

Тишина, установившаяся после его слов, была совсем недолгой.

— Ты что же, призываешь нас трусливо попрятаться? — накинулся на Аритона сидевший неподалеку седовласый боец. — Этот мерзостный принц осмелился казнить своего кайдена! Тоже выдумал — пропустить его армию. Да мы ее вообще не пустим на свои земли!

В темноту понеслись одобрительные возгласы собравшихся.

— Не хватало еще, чтобы в Алланде появились чужие головорезы. Со здешними едва успеваем расправляться.

И армию не пустим. Они же, пока идут, нам все земли испоганят.

Досадливо поморщившись, Аритон повернулся к Эрлину и в отчаянии спросил:

— Неужели все твои старейшины страдают глухотой? Почему никто из них не обратил внимания на мои слова?

Эрлин передернул плечами, словно отгоняя докучливых мух.

— Здесь не Ратан, а Шанд. Мы сами решаем, как поступить.

— И своим решением только раздуете пламя войны. Выходит, я напрасно предостерегал вас,- не выдержал Аритон. Чувствуя, что дальнейшие разговоры ни к чему не приведут, он заявил напрямую: — В этот раз никто не скажет, что я подбиваю кланы сражаться на моей стороне.

Эрлин шумно потянулся. Похоже, разговор не нравился и ему, и предводитель едва сдерживался.

— Тогда напрасно, друг мой, ты столь упрямо сражался в поединке.

От злости его бирюзовые глаза стали почти черными.

— Наверное, между собой вы уже решили дать отпор Лизаэру, — сказал Аритон, осторожно прощупывая намерения Эрлина.

— Ни один клан не считает принца Лизаэра своим другом, — заявил алландский предводитель. — В особенности после того, что он сделал с госпожой Маноллой.

Аритон горестно поджал губы, но такая мелочь, конечно же, ускользнула от Эрлина.

— Но и ты, принц, тоже хорош. Теперь вести между кланами распространяются быстрее. Бойня на берегах Талькворина заставила нас теснее общаться.

Эрлин выразительно замолчал, затем хищно улыбнулся и насмешливо-доверительным тоном продолжал:

— Я сражался с тобой еще и затем, чтобы выразить недовольство от имени кайдена Мелхаллы. Она возмущена твоим нападением на арсенал герцога Брансиана. У тебя не было личных оснований вторгаться во владения одного из ее подданных. Поскольку затем ты переместился в Шанд, по законам верховных королевств я должен спросить с тебя за разгром арсенала в Алестроне.

— Эт милосердный! — воскликнул Аритон и вдруг засмеялся. — А я-то думал, почему ты так старался лишить меня жизни!

Его раненое предплечье все еще саднило.

— Жаль, что кайден Мелхаллы не сообщила тебе достоверные подробности. Никакого нападения не было. Я исполнял поручение Содружества Семи. К сожалению, все произошло не так, как задумывалось.

Эрлин заулыбался.