Корабли Санди

Виктория Александровна не смогла отказаться. Помянула покойную рюмкой кагора, кутьей, блином и простилась. Ермак вышел их проводить. Виктория крепко его поцеловала. Договорились, что завтра он придет.

Ата была молчалива и подавленна. На ней было новое платье, сшитое Викторией Александровной, светло-синий в крапинку плащ и кожаная панамка. Всякий, взглянув на нее, невольно думал: "Какая славная девушка!"-но, приглядевшись, отмечал: "Только какая-то странная". И долго не мог понять, в чем странность. Странность была в том, что Ата все еще не научилась смотреть.

Прощаясь с братом, она вдруг сказала:

- Ермак, я останусь с тобой! Можно? - И бросилась к Виктории Александровне: - Тетя Вика, мне у вас очень хорошо! Не сочтите меня неблагодарной. Но ведь он теперь один?! Почему нам не жить вместе, когда их нет больше?

Ермак грустно и-твердо взглянул на сестру:

- На что же мы будем жить? Тебе нужно хорошее питание... С осени я иду в техническое училище. Летом... сам не знаю, как проживу. Вот когда буду работать на заводе, тогда, если хочешь, будем жить вместе.

- Ты уже все обдумал! - печально удивилась Виктория. О судьбе Ермака задумались многие: соседи, знакомые,

сослуживцы матери, педагоги. Приходил депутат из городского Совета. Ермаку предложили закончить среднюю школу. Его бы поместили в интернат. Но Ермак отказался наотрез.

- Я должен сохранить комнату. Папа поездит и вернется. Где он будет жить? И вообще я хочу работать на судостроительном заводе.

Так и было решено. Он закончит семилетку (осталось два месяца!) и пойдет учиться в техническое училище при судостроительном заводе.

На каникулы Дружниковы пригласили Ермака к себе. У мальчиков были грандиозные планы на лето - туристский поход.

Несколько дней ходил Иван Баблак по городу в поисках работы. И хотя всюду висели огромные плакаты, призывающие сварщиков, арматурщиков, токарей, слесарей, механиков, каменщиков и, конечно же, маляров, Ивану, ознакомившись с его документами, отказывали. Под разными предлогами. Собственно, даже не отказывали, а посылали один к другому, назначали прийти через неделю-две. По выражению Баблака, "тянули резину".

Иван уже десять дней жил у Ермака без прописки, и соседи грозились сообщить "куда следует".

Ермак рассказал об этом Санди.

- Надо пойти к дедушке Саше, он поможет! - воскликнул Санди.- Дедушка теперь секретарь парторганизации. Давайте пойдем завтра утром все трое!

Так и сделали. Ставший еще более угрюмым, Иван не возражал. К дедушке так к дедушке. Чем черт не шутит. Вдруг поможет?

Было утро, воскресенье. Ночью шел дождь, а теперь парило и земля дымилась.

Александр Кириллович Рыбаков жил на Корабельной стороне за морзаводом, в небольшом - три окна на улицу, четыре во двор - доме из желтого ноздреватого камня. При доме был чистенький, усыпанный гравием дворик и сад, в котором росли акации, миндаль, шелковицы, вишни и виноград. Нелегко было вырастить эти деревья. Сначала надо было выдолбить в скалистой земле яму, насыпать в нее землю, привезенную издалека, а уж потом посадить дерево. Александру Кирилловичу не раз предлагали квартиру в новом доме, но он категорически отказывался, опасаясь, что он там "задохнется".

Во дворе сохла вверх дном свежеокрашенная большая лодка с застекленной каюткой, на случай непогоды. На веревке проветривались капроновые сети, которые вязал зимними вечерами сам Рыбаков. Недаром и фамилия такая подходящая - был он заядлый рыбак.

Ребята застали его во дворе; он красил крыльцо в зеленый цвет. Старый судостроитель весело удивился ребятам, настороженно оглядел Баблака, не внушающего своим видом особого доверия (наложила жизнь свое клеймо). Пригласил в дом.

- Посидим и здесь, на солнышке! - буркнул Иван и сел на скамейке, благо ее не успели покрасить.

- Дедушка, мне нужно с тобой поговорить! - решительно объявил Санди и потянул деда за рукав чиненого-перечиненого кителя, в котором он всегда работал во дворе и в саду.

Пока те двое ожидали во дворе, понимая, для чего Санди надо говорить наедине, он рассказал дедушке всю историю Баблака. В особенности то, что на него произвело впечатление,- про фильм "Баллада о солдате".

- Понимаешь, дедушка, он решил навсегда порвать с преступным миром, а его не принимают на работу. Один посылает к другому. И не отказывают, и не берут. Что же человеку делать? Это его родной город. Иван - сын Героя Советского Союза.

- Какого еще героя?

- Черноморского флота. Может, я плохо понял... Иван никому об этом не расскажет. Стесняется. Не хочет память отца позорить. Ты, наверно, слышал про его отца - Иван Баблак?

- Что ты плетешь, Санька? Ты знаешь, кто такой Иван Баблак? Про него легенды слагали. Памятник ему и его товарищам стоит. Знаю я человека, который его именем карьеру себе сделал. Доберусь я до него. Впрочем, тебе этого не понять - мал еще! Баблака у нас все знают. Так этот сучий сын брешет, что он его родной сын? Может, он сын лейтенанта Шмидта?

- Он не брешет, дедушка. Наоборот, скрывает от всех. Только Ермаку сказал. Ночью. Не велел никому говорить. Ему стыдно, понимаешь?