Корабли Санди

Не спросив разрешения у начальства, только крикнув бородачам, что "попробую достать", я, не думая, ринулся по лестницам к самым нижним иллюминаторам. Я ли не акал корабля! Но иллюминатор обледенел, и я не смог его открыть. Тогда я кинулся на нижнюю палубу и, сбросив с себя кожаную куртку, спрыгнул в воду.

...Мне показалось, что я попал в огонь. Кажется, я заорал во все горло. Но льдину я видел хорошо и поплыл к ней. Я тотчас обледенел, отяжелел, ноги в ботинках потянули на дно, стало трудно двигать руками. Страх прибавил мне силы. Скоро я вскарабкался на льдину. Алхимик мяукнул не своим голосом и пополз ко мне. На том месте, где он лежал, осталась лужица крови. Я осторожно взял его на руки; он опять закричал. За несколько секунд я превратился в ледяную статую. Корабля нигде не было - только темная вода, лед да крутящийся темный снег. Тогда я закричал не своим голосом. Вспугнул какую-то птицу, отдыхавшую на льдине.

Но куда так быстро мог исчезнуть "Дельфин"? Словно растворился в этой серой мгле. И вот тогда я подумал: "Неужели все?" Но в смерть не поверил. Должны же меня искать! Я стал как сумасшедший бегать по льдине, делать гимнастические упражнения. Льдина была плоская, и ее то и дело заливало водой. Меня могло смыть вместе с котом запросто.

Меня нашли, когда я уже почти потерял надежду,- а всего-то прошла три минуты. Матросы в ужасе смотрели на мою обледенелую фигуру. Первым, кого я увидел на палубе, был дед. Он погрозил мне кулаком (совсем не академический жест!). Кота передали повару, а мною завладел врач.

- Ты, Санди, просто ненормальный! - сказал мне потом Мальшет.--Ведь погибни ты, даже звания Героя не дали бы тебе посмертно. Погиб при спасении кота. Черт те что!

Дня три меня отпаивали липовым чаем. Авторитет мой у команды возрос чрезвычайно. Некоторые даже автограф у меня просили. Алхимик поправлялся дольше.

Вчера нам повстречался китобоец "Космонавт Титов", по какой-то причине отбившийся от своей флотилии, и мы получили почту. Я забрал свою корреспонденцию и ушел читать в каюту. Кроме родных и друзей мне писали все из нашего бывшего "Б" и многие с морзавода.

Сидя на койке, я рассортировал письма, быстро пробежал глазами Ермаково и мамино и, отложив их в сторону,- потом прочту еще и еще! - взялся за письмо Аты.

Там была ее последняя фотография. Прекрасное лицо со странными светлыми глазами. Она смотрела прямо в объектив, чуть нахмурив разлетающиеся темные брови,- вызывающе и дерзко. Жаль, что она не улыбалась: у нее такая улыбка! Но на фотографии она плотно сжала губы, как будто чем-то была недовольна. Налюбовавшись, я взялся за письмо. Почерк у нее стал значительно хуже. Наверное, испортила, записывая лекции.

Дорогой Санди!

Пишу наскоро, у вас дома. Тетя Вика сказала, что можно передать с оказией письмо. Мы все очень по тебе скучаем. Третий год ты в плавании. Но я рада, что ты счастлив. Я всегда была уверена, что ты будешь счастлив в жизни. Иных жизнь балует со дня рождения и до самой смерти. Ты счастливчик! Хотелось бы увидеть тех, кем ты так восхищаешься: Мальшета. штурмана Шалого, океанолога Лизу... Наверно, интересные люди, яркие. Меня больше окружают заурядные. На нашем курсе большинство девчонки. По-моему, они не так увлекаются медициной, как мальчишками. Мне пока ни один не нравился.

Всего доброго.

Твоя Ата

Р. S. Я часто думаю о тебе.

Меня позвали на вахту, и я пошел делать наблюдения. Дул ледяной ветер, нес мокрый, колючий снег; окоченевшие руки едва удерживали инструменты, а я ликовал: "Я часто думаю о тебе... Я часто думаю о тебе... Я часто думаю о тебе..." Я повторял это раз сто кряду.

Я беру фотографию и снова любуюсь прекрасным лицом. Хорошая моя, строптивая, упрямая. Я люблю тебя, Ата!

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ШКВАЛ

Глава восемнадцатая

КАК ЭТО СЛУЧИЛОСЬ?

Беда пришла неожиданно, как всякая беда. И все же теперь, передумав обо всем, я пришел к убеждению, что иначе и не могло быть. Рано или поздно Добро непременно столкнется со Злом. Ничего уж тут не поделаешь! Только равнодушие умеет избегать всяких столкновений, борьбы.

И как всегда, сначала стронулся с места маленький винтик - отвинтился и потянул за собой какие-то колесики, шестеренки, и вот уже перевернулся со скрипом огромный маховик, и вся гигантская машина пришла в движение, все мелькает в глазах, вертится, кружится - осторожно, оторвет руки! Л как же трудно ее остановить!