Корабли уходят без нас

Спустя примерно неделю на реке начался ледоход. Механик Владимир Червяков дал команду поднимать пары. С берега притащили приготовленные дрова, разожгли топку, из пароходной тубы пошел черный дым – все как у паровоза. Подняли определенную температуру, включили мазутную форсунку[5]. Языки пламени обняли камеру сгорания. В помещениях заработали батареи отопления. Теплые воздушные массы речного воздуха пьянили сознание в предвкушении будущих рейсов. По трапу на палубу поднялись две девушки. Капитан представил.

– Знакомьтесь: Татьяна, радист, и Светлана, кок[6].

После этих событий жизнь на пароходе оживилась. Завтрак, обед, ужин, и все как должно быть.

Как-то поутру в своей каюте, еще не успев толком протереть глаза, я услышал журчание воды. Соскочив с кровати, поднял слани[7] и увидел полные шпации воды. Тут же доложил капитану. Настроили ручной насос (гарду), откачали воду, установили причину ее проникновения в корпус судна. Коррозия металла днища, напоминающего после зимнего отстоя слоеный пирог. Ржавчину зачистили, забили деревянные клинья в дырки, сделали цементировку. Естественно, наведенный антураж в каюте выглядел как после бомбежки. Но это дело поправимое. Разумеется, мы тогда не знали, что для парохода нынешняя навигация была последней, впоследствии его разрежут на гвозди.

Время летело с дикой скоростью. Вот и первая получка. Как подобает, сбегали в магазин. Такое дело надобно отметить – вступление во взрослую жизнь. В самом большом помещении организовали застолье на предмет выпить чаю. Гитара, песни, анекдоты. И все равно чего-то не хватало. Решили пригласить наших девушек составить нам компанию.

Я отправился для выполнения данной миссии. Их каюта находилась в носовой части судна. Когда постучал в дверь, мне никто не открыл. Выйдя на палубу, посчитал иллюминаторы, диаметр которых был достаточно удобен для визита. В тот момент ребята вышли на свежий воздух покурить. Обсудив детали действий, ухватившись за леерное ограждение[8] борта и привальный брус, я наконец достиг желаемого результата. Дикие раскаты рева разнеслись по всей округе. Мои нижние конечности, нашедшие опору на письменном столе, мертвой хваткой невидимых тисков старпом тащил вниз примерно так, как пойманную лакомую добычу.

Я закричал ребятам:

– Спасайте!

Они за руки потянули меня на палубу. Разбитый деревянный привальный брус усложнял операцию по спасению. Занозы крепко держали, воткнувшись в одежду. Не знаю, сколько бы такое «перетягивание каната» продолжалось, если бы не капитан Анатолий П., увидевший эту картину.

Занозы из живота были благополучно вынуты, но еще долго напоминали о себе.

Подготовка к первому рейсу требовала много трудов и забот: забор провизии, питьевой воды и бункеровка топливом. Бункер-база стоял в конце рейда у берега. Идя вниз по течению, чтобы развернуться, мы применяли излюбленный прием судоводителей для судов этого класса. Отдавался носовой якорь, и происходила сокращенная циркуляция, то есть нос судна оставался в одной точке, а корма летела по кругу, разворачиваясь на триста шестьдесят градусов. Дополнительное маневрирование машиной уже не требовалось.

Выполнив эксклюзивный вираж в безопасном месте, пароход подходил к заправочной барже. Переговорное общение с машинным отделением и рулевой рубкой, как упоминал ранее, тоже было голосовым, через трубу. Капитан крикнул в машину: «Стоп! Полный назад!», но ничего не происходило. Только касательный удар о борт и оборванный привальный брус на заправщике расставил всё по своим местам. Из машинного отделения раздался голос механика, дублирующего команду. «Понял, понял! Полный назад!» Колеса парохода закрутились в обратную сторону с дикой скоростью, компенсируя физическое соприкосновение при классической швартовке. Как говорят, первый блин комом.

Приняв заправочные шланги, все внимательно следили за происходящим процессом. Я подошел к фальшборту[9], спиной облокотился на планширь[10] ограждения. Непонятный шум где-то сверху заставил поднять голову. С буксирных арок на меня летел трос приличной массы. Бежать куда-либо бесполезно. Все решает господин счастливый случай. Так оно было и в этот раз. Мой дружок Валерий Подоксёнов, видя безвыходность положения, бросился мне на помощь, сумев поймать стального монстра с противоположной стороны скольжения. Я же со своей стороны предпринял действия по смягчению удара, вытянув руки перед собой, погасив инертное поступательное движение буксира. Зажатый между бортом и тросом, еле вылез. Отделался небольшим ушибом в районе спины. Техника безопасности («не стой под острыми углами» и многое другое, о чем предстояло узнать) написана кровью других.

При формировании состава из двух барж и одного лихтера[11] финляндской постройки тоже не обошлось без казуса. День катился к вечеру. На берегу речного порта зажигались огни. Старпом послал меня за шкимушгаром[12], что висит на пожарном щите. Подойдя к щиту, долго соображал, что именно надо снять. Взял в руки пожарный топор и бросился назад.

– Принес! – говорю. – Возьмите!