Корабли уходят к планетам

Юрий Марков Корабли уходят к планетам

Записки инженера-испытателя

^{Рецензент канд. техн. наук А. Ф. Евич}

Лунная весна

Бортмеханик открыл дверцу самолета и выбросил лесенку-трап. Я слегка пригнулся, бодро шагнул на верхнюю перекладинку трапа и, пошатнувшись, ухватился за скобу. Ощущение было такое, словно чья-то богатырская рука-кран выхватила меня из холодильника и тотчас сунула в мартеновскую печь. Глотая обжигающий воздух, медленно сошел на раскаленный бетон, встал под крыло самолета, в тень. Взглянул на часы. 13.00 московского времени. Я — на земле Байконура!

Перевел стрелки часов на два часа вперед и неторопливо оглядел невысокие аэродромные постройки, как бы плывущие в жарком пыльном мареве. Сделав над собой усилие, шагнул под палящее солнце и направился к ближайшему длинному одноэтажному зданию, размышляя о том, как добраться до города: ведь я был единственным пассажиром грузового самолета.

Но все оказалось неожиданно просто. Навстречу мне спешил худенький невысокий паренек с непокрытой головой. Приблизившись, он спросил: «Вы Марков?» И, получив утвердительный ответ, солидно представился: «Виктор Артамонович Анисимов! Ваши документы?»

Я предъявил документы, он внимательно их изучил и вручил мне пропуск.

— Садитесь в «газон», — сказал Виктор Артамонович.

По такой жаре мотор нехотя завелся. Спустя минут десять — пятнадцать въехали в новый современный город. Проскочив огромный пустырь, застраиваемый большими домами, по прямой, как стрела, неожиданно оборвавшейся улице, вырвались в степь. Трудно представить себе, что этот пустырь так скоро превратится в красивейшую площадь города, которую назовут именем Королева и на которой поставят памятник Главному конструктору.

Вот какая она — земля Байконура! Суровая и бескрайняя. Холмистая серо-желтая степь, редкая низкая запыленная трава, белесые солончаки. Иногда вдоль дороги тянулись ярко-красные широкие полосы, пролегали они и по многим холмам.

— Глины здесь такие, — заметил Анисимов, перехватив мой удивленный взгляд.

Примерно через полчаса езды взгляду открывается несколько зданий.

— Наша площадка, — объявляет Виктор Артамонович.

Машина не сбавляя скорости, мчится по бетонке и резко сворачивает влево, под горку.

— А вот и ваша гостиница.

На трехэтажном белом здании вижу табличку с надписью: «Люкс № 2». «Люкс» оказался довольно скромной, непрезентабельной гостиницей, и я сразу понял, что юмор здесь в почете.

Встречаю своих товарищей, прибывших несколькими днями раньше… Под вечер, когда жара немного спала, ребята повели меня показывать площадку. Подошли к небольшим «финским» домикам, окруженным стройными пирамидальными тополями.

— Вот гагаринский домик. В нем Юрий Гагарин и Герман Титов ночевали перед стартом 12 апреля. Вот домик Сергея Павловича Королева. Говорят, он скоро приедет.

Постояли. Помолчали.

…Подходил к концу этот радостный день. Спать лег поздно. Долго ворочался. Никак не мог уснуть, хотя полночи и полдня летел и сильно устал от встреч и жары. Волнение не давало уснуть — восемь лет я мечтал о Байконуре… И вот мечта осуществилась.

Лежу на спине с закрытыми глазами и думаю: «Завтра увижу ракету. Лунный аппарат. Скоро приедет Королев. Надо уснуть. Надо хорошо выспаться. Завтра должен быть бодрым. Как никогда бодрым». А уснуть не могу. Перед глазами отрывками бесконечной киноленты прокручивается жизнь…

* * *

Небольшой заполярный город, утопающий в снежных сугробах. Декабрьский морозный день. Играю с ребятами в футбол перед началом занятий, не подозревая, что за «бомба» в виде яркого журнала «Знание — сила» лежит в портфеле, лихо брошенном у футбольных ворот. Время приближается к двум часам дня, но уже смеркается. Идем в школу, на ходу отряхивая друг друга от снега и шумно обсуждая перипетии матча. На первом же уроке (физики) раскрываю потихоньку журнал и… все вокруг исчезает, проваливается.

«Сообщение Академии наук СССР о старте межпланетного корабля „Луна-1“.

25 ноября в 10 часов 00 минут отправился в полет на Луну первый советский межпланетный корабль. Старт состоялся на Кавказе в районе горы Казбек.

Сбылась вековая мечта человечества…»

— Марков! А Марков! Да очнись ты наконец!

Поднимаю голову. Надо мной стоит учительница. Вероятно, я смотрю на нее такими глазами, что она, вместо того, чтобы отчитать меня за постороннее чтение на уроке, тихо спрашивает:

— Что с тобой, Марков?

И вдруг я кричу:

— Мы тут… Сила действия! Сила противодействия! А ракета… Ракета… на Луну… летит! Вот!

Учительница осторожно берет из моих рук журнал, лицо ее делается серьезным. Класс замирает. Неожиданно она расхохоталась.

— Посмотри, сообщение за какое число? — Она ткнула пальцем чуть выше сообщения Академии наук. — «Вторник 26 ноября 1974 года», — прочел я.

— Видишь, 1974 года! А сейчас — 1954-й. Вот что такое читать на уроках!