Коралловые четки

Эта записка убедила меня в нереальности моих ощущений. Она была так заметна, что я не мог представить себе, как это я сразу не увидал ее; она слишком соответствовала моим тайным мыслям, и потому я решил, что ее создало мое собственное воображение. «Вот обычный ход возникновения снов! — подумал я. — Мне было неприятно отсутствие „Тени“ и я бессознательно подобрал объяснение этому отсутствию и приготовляю будущее появление моей незнакомки».

Немного спустя, я услышал отдаленный грохот. Он быстро приближался. Я услышал шум кареты, остановившийся у крыльца. До меня достигли звуки нескольких голосов; мне показалось, будто открылись и закрылись двери, будто зашуршала материя, и вскоре в комнату вошла хорошенькая молодая девушка. Она бросила быстрый взгляд вокруг себя, направилась к камину, взяла прочитанный мной листок и бросила его в огонь.

Она села в кресло, на котором был я; у меня получилось впечатление, будто она провалилась сквозь меня; в то же время я, однако, почувствовал легкое, едва заметное давление. Девушка, очевидно, не замечала моего присутствия. Сопровождавшая ее горничная разула ее, расстегнула ей лиф, юбку, расшнуровала корсет и вышла. Девушка стояла передо мной в коротенькой юбочке; я видел ее изящные ножки, крепкие плечи и молочно-белую шею. Она накинула пеньюар и ушла в свою уборную; туда я не посмел за ней последовать. Я даже не повернул головы, когда она вернулась в комнату и, помолившись, легла спать.

Скрип матраца, шорох поднятых одеял известили меня, наконец, что она легла в постель. Я обернулся и подошел к ней; она лежала на правом боку, опершись головой на правую, свесив левую руку. Вы никогда не видали ничего столь изящного, доктор! Волосы, связанные широкой лентой, спускались с ее затылка густой косой; задумчивые глаза как бы изучали комнату.

— Вы здесь, Леир? — сказала она вполголоса.

— Да, конечно! — вскрикнул я. — Я здесь, подле вас. — Я опустился на колени, припав губами к прелестной ручке, которая свешивалась с кровати. Люси не проявила никакого впечатления: она меня не слышала, не видела, не чувствовала моих поцелуев.

Я вспомнил о том, что уже делал: я положил руку на ее лоб; она скоро заснула и быстро обрисовался призрак, рождающийся из голубоватого пара, выходившего из того места ее тела, где полагается быть желудку. По прошествии двух или трех минут Тень была готова и казалась живой; я все продолжал стоять на коленях с рукой, протянутой ко лбу Люси.

— Что вы делаете? — сказала Тень.

— Я старался облегчить ваше возникновение, — ответил я, вставая.

— Где были вы вчера и третьего дня? Я прождала вас всю ночь.

— Мне надо было сделать очень нужный и сложный химический анализ. За ним я провел дни и ночи после нашего последнего свидания.

— Вы не спали шестьдесят часов? — сострадательно сказала Тень.

— Я сплю сейчас.

— Все та ж мысль! Я хотела бы, в таком случае, чтобы вы объяснили мне, как это я вижу свое тело спящим и в то же время сама бодрствую рядом с ним?

— Очень просто! Мне снится, будто я вас вижу, слышу, говорю с вами, вижу ваше тело; вся эта цепь ощущений есть только действие моего воображения.

Тень пожала плечами.

— Вы ничего не нашли на камине? — спросила она.

— Нашел. Там была от вас записка. Вы мне писали, что ждали меня два дня, что обедаете у одного из ваших соседей и что вернетесь в одиннадцать часов. Вы подписались: Люси.

— Так меня зовут.

— Я знаю. Я слышал раз, что ваша мать назвала вас так.

— Как можете вы серьезно думать, что мы грезим, раз вы прочли записку, оставленную для вас? Я знаю наверно, что написала ее перед отъездом. Вы ее прочли и повторили то, что я написала. Это для меня — убедительный факт.

— О, нет! Если вы грезите, то мне очень естественно знать все, что вы знаете, так как, по моей гипотезе, я — только создание вашего воображения.

— Я в восторге от вас! — сказала Тень, хохоча от души. — Вы сами причисляете себя к разряду призраков и фантасмагорий. Это, без сомнения, торжество логики!

Я в свою очередь рассмеялся.

— Садитесь, мечта, — сказала она, — и расскажите мне о ваших химических трудах. Что было у вас такого спешного, чтобы пропустить ваш ежедневный визит?

— Вы пожалели о моем отсутствии? — спросил я неловко.

— Ну да. Я начинаю привыкать к вашим посещениям; мне их недоставало вчера и третьего дня. Но расскажите, что вы должны были делать такого важного?

Я колебался, доктор, открыть Тени тайну поспешно произведенного мной анализа; здесь затронуты значительные интересы, и нескромность могла бы иметь очень важные последствия. Однако, мое колебание показалось мне смешным: ведь и Тень-то создана лишь моим же воображением! Сообщить ей мой секрет значило: сказать его себе же самому. Однако, противореча себе самому, я обратился к призраку с речью, которая мне казалась необыкновенной и непроизвольной.

— Вы спрашиваете у меня тайну. Чтобы сказать ее вам, я должен быть уверен, что вы — надежный, преданный, непоколебимо-верный друг, так как я вверяю вам свою честь.