Коралловый браслет

– Не об этом речь. – Он достал сигареты и, приоткрыв створку окна, закурил. – У меня уже когда-то было такое, эйфория просто безумная, и в душе птицы пели, а потом обнаружилось, что я жил с совершенно другим человеком, чем думал… Прости, что вспоминаю.

Слегка уязвленная, девушка только пожала плечами. Илья тряхнул головой и в упор посмотрел на нее увлажнившимися серыми глазами:

– Мне тебе хочется всю душу вывернуть. А так нельзя. Не всякое слово в строку. Забудь, давай обсудим кое-что поважнее.

По мнению Маши, не было ничего важнее их отношений, но она беспрекословно согласилась сменить опасную тему. Меньше всего ей хотелось, чтобы ее сравнивали с бывшей женой Ильи.

– У тебя какие планы были на сегодня? – осведомился Илья.

– В общем, никаких. Работа…

– Значит, остаешься здесь и весь день смотришь телик, – решил он. – Сейчас мне пора в офис, нет времени ехать к тебе за вещами. Вечером напишешь список, перевезу, что успею. Остальное потом.

– Погоди, ты что, решил, что я у тебя совсем поселюсь? – Маша одновременно встревожилась и обрадовалась. – Хоть бы меня спросил…

– А что тебя не устраивает? Места полно, надоем – уединишься, можешь думать, что живешь одна… Уж извини, но там я тебя оставить не могу, опасно.

– Да, здесь меня точно никто не найдет, – поежилась девушка, разом вспомнив о своих злоключениях. – А можно хоть отцу сказать, где я? Даже записки не оставила и не позвонила вчера…

– Никому нельзя, – отрезал Илья, допивая свой кофе и поднимаясь из-за стола. – Ни отцу, ни брату, ни подружке. Мне спокойнее будет, если ты весь день проспишь с отключенным телефоном.

– Так нельзя, они меня потеряли!

– Тогда хоть адреса не говори. – Илья исчез в коридоре и тут же просунулся обратно в кухню: – А тебе я сейчас визитку дам, будешь звонить, если что.

Маша смолчала. Она решила не поднимать вопроса о странной скрытности Ильи, тем более что он наконец сам изъявил желание оставить ей телефон. «Хоть поздно, а все же… Этот Амелькин, может, ему просто завидует, сам-то явно успехом у женщин не пользуется! Может, Илья даже у него кого-то увел…»

Мужчина снова влетел в кухню, уже совсем одетый, и положил на стол визитку – копию той, которую Маша получила у следователя.

– Здесь и мобильный, и рабочий, звони и спрашивай меня. Если вдруг в дверь позвонят – игнорируй, не подходи.

– А должны позвонить? – Девушка поднялась из-за стола, прихватив с собой чашку. – Ведь ты меня запрешь, так? А ключ оставишь?

– Мы еще не в тех отношениях, чтобы я тебе ключи оставил, – пошутил мужчина, осторожно обнимая ее на прощанье. – Мне так мешает твоя чашка…

– А если бы не она, что бы ты сделал? – шепнула Маша, касаясь губами его небритой щеки.

– Пойду я, наверное. – Илья внезапно отпустил ее и погрозил пальцем: – Смотри, адреса – никому!

– Да я сама его не знаю.

Девушка вышла вслед за ним в коридор и, прислонившись к старому платяному шкафу, следила, как Илья шнурует ботинки и натягивает куртку. Она вдруг представила, что давно живет в этой квартире, в самом центре города, просыпается под звуки «Лакме», пьет утренний кофе на просторной неуютной кухне с четырехметровыми потолками, смотрит, как Илья курит, пуская дым в приоткрытое окно, через которое доносится шум машин с Тверской. А потом провожает его на работу, стоя в передней, рядом с пахнущим нафталином шкафом, и слушает шум захлопывающейся двери и лязганье лифта, вдруг ожившего в своей проволочной западне…

Илья давно уехал, а Маша все стояла, опершись плечом о шкаф, и перед ее расширенными глазами проходили видения несуществующей и все же возможной новой жизни. При мысли о том, что сделаться теперь женой Ильи – вопрос времени и дипломатии, ей стало одновременно хорошо и страшно.

– Не могу поверить, что ты об этом всерьез думаешь! – упрекнула она себя вслух и, вернувшись на кухню, закрыла окно. Маша вымыла чашки, блюдо из-под пиццы, спрятала оставшиеся куски в холодильник и поняла, что, в общем, делать ей больше нечего. Впереди простирался длинный, не заполненный привычной работой день, а она даже не могла покинуть квартиру. К счастью, звонить ей никто не запрещал. Выудив из сумки мобильный, Маша набрала свой домашний номер. Телефон отца она взять так и не удосужилась.

Она ожидала услышать голос отца или, на худой конец, вообще не застать его в квартире, но ей почти немедленно ответил певучий голосок:

– Слушаю? Кто говорит?

«Боже мой! – Маша помедлила с ответом, пытаясь осмыслить тот факт, что Зоя снова находилась в ее квартире. – Похоже, бывать у нас в гостях чаще ей мешала только я! Без меня – как медом намазано!»

– Позови… Григория Сергеевича. – Она с запинкой назвала отца по имени-отчеству. И оттого еще больше возненавидела Зою. – Или Андрея.

– А их нет, они ушли в магазин, – пропела Зоя, сменив тон на более жалостный. – Где же ты, папа так волновался, когда мы вечером вернулись, а тебя нет! Мы до часу ночи с ним просидели, Андрей хотел остаться ночевать, но я не дала, ему же на работу… Ты даже записки не оставила! Где ты была?