Кораллы мертвеца

Работа в магазине была непыльной и интересной. Покупателей было мало и поэтому Таня чаще всего сидела и рассматривала альбомы по искусству или читала биографии художников. На весь магазин было три продавца: она, Ирина Васильевна, бывшая сотрудница научно-исследовательского института и Петр Иванович, c которым она разговорилась, когда пришла сюда в первый раз.Чудно как, – часто повторяла Ирина Васильевна, когда они сидели в обеденный перерыв в маленькой подсобной комнатенке и пили чай с колотым сахаром и большими ломтями белого хлеба, – девка ты молодая, здоровая, что сидишь здесь? Шла бы в какую-нибудь фирму. Там и коллектив молодой и зарплата не чета нашей. Тебе возраст позволяет. Я бы рада уйти, но кому такая старуха нужна, мне три года до пенсии. – Петр Иванович обычно делал за спиной Ирины Васильевны Тане тайные знаки: мол, не обращай на неё внимания. Ирина Васильевна вздыхала, смотрела на часы, и, не дожидаясь конца обеденного перерыва, быстренько покидала их, чтобы успеть пройтись по близлежащим магазинам и купить продукты для своих домашних. – Слушай, Ирка вообщем – то права. Ну, проработаешь ты у нас год, два, три. А что дальше? – Не знаю.

Таня и правда ничего не знала. Ее куда-то несло по течению, но сопротивляться не было ни сил, ни желания. "Я – серая мышка и неудачница думала Таня, – есть люди яркие, волевые, а – так, ни рыба, ни мясо" Думать надо, соображать. К чему у тебя душа-то лежит? – Ни к чему. – Не бывает так. Просто ты ещё не знаешь себя. Самое это – трудное себя познать. И древние греки об этом говорили. Вот я, например, жизнь свою загубил, талант растратил, а теперь прозябаю.

Таня знала со слов Ирины Васильевны, что в молодости, Петр Иванович был талантливым художником и подавал большие надежды, но одна неудачная любовная история подкосила его, он стал пить и потихоньку ровно очерченный путь превратился в наклонную дорожку. Он так и остался холостяком и одиноким человеком. – Хуже этого нет, Танька, чем сопли от несчастной любви пускать. Поверь мне. Никогда этого не делай. – Уже делала. – Выбрось из головы

– Не могу. Пять лет прошло, а забыть не могу – Ой, дураки мы дураки. Ладно, отставим эти слезливые темы. Давай о тебе думать. – Давайте, соглашалась Таня. Тем более что думать о себе ей в одиночку никак не хотелось, – Чем бы тебе полезным заняться, – размышлял Петр Иванович, может ты по части искусства бы продвинулась Девочка ты тонкая, литературная. А где литература там и живопись, фотография. Помни, Танька, будущее за фотографией. Она даже кино переплюнет. Уж больно красива. Помнишь как у Гете"Остановись мгновение – ты прекрасно". А что остановит это самое мгновение лучше фотографии? Никто. Ну как моя идея? – Хорошая. Только искусствоведы кажется, сейчас мало получают.

Петр Иванович рассмеялся. – Запомни, Татьяна главный закон жизни: о деньгах не думай и они придут. А второй закон гласит: когда идешь по СВОЕМУ ПУТИ, тебе и ветер в спину дует, и бог помогает. Поняла? – Поняла. – Так. Часы подсказывают, что перерыв кончился. Пора за работу. А насчет моих слов подумай. Я ведь не зря это говорю. Хочется помочь тебе. – Таня вздохнула и ничего не ответила.

Следущий день она начала с того, что подобрала себе небольшую библиотечку из книг, хранившихся в магазине и записалась в Ленинскую библиотеку. Недалеко от магазина, где она работала, находился Музей изобразительных искусств, и после рабочего дня Таня стала заходить туда на лекции или просто побродить по залам. Неожиданно она почувствовала странный азарт. Жизнь вдруг четко сфокусировалась как в бинокле, когда после упорного подкручивания появляется нужная резкость.

В музее она познакомилась с искусствоведами и стала посещать различные выставки…

Через год неожиданно прямо на работе умер Петр Иванович. Третий инфаркт. Татьяна с удивлением узнала, что ей он завещал свою двухкомнатную квартиру на Пречистенке и коллекцию медалей, которую начал собирать ещё в пятидесятые годы. Таня перехала жить на Пречистенку, но через два года продала квартиру – она выкупила магазин и открыла при нем сначала клуб фотографии, а потом маленький – магазинчик галерею. Так начиналось её дело, которому, она посвятила свое время и жизнь…

* * *

"Голова кругом пойдет от этого расследования, – размышляла Катя, лежа на диване. Оказывается, Мила ТОЖЕ БЫЛА ШАНТАЖИСТКОЙ. Поэтому Макеев и держал её на работе, не выгонял. Но ЧЕМ она шантажировала его?"

Катя посмотрела на часы. Около пяти. "Рабочий день заканчивается. Надо позвоить Диме Ширяеву. Если я ещё успею его застать. Оле на работу я не могу звонить. Там Мила. Только домой".

Дима оказался на месте. – Я помню наш разговор. Но никаких данных об интересующем вас человеке я не нашел. Видимо, здесь произошла какая-то ошибка. – Навряд ли, – вздохнула Катя. – Тогда ничем не могу помочь. Извините.