Корделия

Наконец нарезали свадебный пирог, и началось всеобщее веселье. Хорошо подготовившийся мистер Скотт встал и произнес речь, начав с комплиментов своей новоявленной дочери и почему-то закончив похвалой Роберту Брюсу. Мистер Блейк, которого вся семья уговаривала не касаться темы часов, долго гудел и хохотал, прежде чем приступить к ответному слову. На этот раз он сравнил супружество с солнечными часами, которые обязаны в любую погоду показывать точное время.

Хью Скотт — к этому времени он стал соредактором своей газеты — поблагодарил обоих отцов за добрые пожелания, а гостей — за подарки. Пока он говорил, Корделия обратила внимание на ерзавшую на своем стуле Юнис Трент. Внезапно девушка вскочила и заверещала:

— Ой! Там что-то… Ой! — и она, подобрав юбки, метнулась прочь, едва не сбив с ног ошеломленного официанта.

— Что это с ней? — поинтересовалась миссис Блейк. — Она подвержена припадкам?

Двое или трое гостей подбежали к бьющейся в истерике девушке; официант тоже бросился на помощь. И тут, на глазах у дюжины человек, на пол откуда-то спрыгнула мышь и тотчас улепетнула под буфет.

Началась паника. Дамы с криками пытались залезть на стулья; две из них упали в обморок. Официанты принялись отодвигать буфет. Хью Скотт вооружился ножом, а остальные — железными прутьями, какими помешивают золу в камине.

— Она убежала!

— Нет, она еще где-то здесь.

— Не двигайтесь!

— Откройте дверь!

— Ага, вот она где. Дайте палку!

Мышь удалось выгнать из-под буфета, но она улизнула и нашла убежище под низеньким столиком — подставкой для кадки с папоротником. Кадку сняли и передвинули столик.

— Ловите! — заходилась от возбуждения маленькая Энн. — Только не сделайте ей больно, она такая хорошенькая!

— Ну-ка!

— Осторожно — это мои пальцы!

— Вот она! Ах! Ах!

В последний момент загнанная в угол мышь сделала последний, отчаянный рывок к свободе: молнией пересекла ковер, обежала сверкающие ботинки мистера Слейни-Смита и выскочила в вестибюль отеля.

Постепенно восстанавливался порядок. Некоторые дамы имели жалкий вид — им помогли слезть со стульев, а двух упавших в обморок привели в чувство при помощи бренди. Юнис рыдала. Ее гладили по голове и уговаривали: ну-ну, все уже кончено. Потом ей дали глотнуть шампанского. Рядом суетился управляющий отелем, рассыпаясь в извинениях и отчаянно жестикулируя.

Мистер Блейк и мистер Скотт пришли в негодование. "Просто неслыханно, — заявили они, — чтобы в наше время в роскошном отеле водились вредители, появляясь на свадьбах и пугая благородных дам." Много чего еще было сказано; впрочем, под конец счастливый мистер Скотт испортил торжественность обвинения тем, что навел палец на бутоньерку управляющего и несколько раз воскликнул: "Дорогой друг, почему бы вам не обзавестись кошкой?"

Управляющий продолжал подчеркнуто вежливо извиняться, однако в глубине его души засели гнев и подозрение. Он водворил гостей на их места и отправился учинить допрос с пристрастием портье, коридорному и метрдотелю. Тем временем Хью Скотт, явно получавший удовольствие от этого происшествия, приготовился произнести речь.

Однако его опередили. Из-за стола поднялся другой человек и, привлекая всеобщее внимание, постучал костяшками пальцев по столу. Это был дядя Брука, с клочковатой бородой и выступающей челюстью. Завидев у него в руках коробку из-под сигар, Хью моментально закрыл рот и приготовился слушать.

— Конечно, — начал Прайди, — мне бы следовало вручить вам подарок еще до того, как мы сели за стол, но часом раньше, часом позже… Должно быть, крышка соскочила у меня в кармане. Но это ж надо — столько шума из-за обыкновенных мышей. Просто в голове не укладывается. Маленькие, чистенькие, здоровые мышки…

— Как? — воскликнул Хью. — Это была ваша мышь?

— Правильнее сказать, ваша, — уточнил дядя Прайди. — Однажды Эстер сказала, что любит мышей, а я как раз не знал, что подарить вам на свадьбу, вот и подумал, что это будет оригинальный подарок. Они совсем ручные и обучены разным трюкам. Но вы устроили такой переполох, что бедняжки до смерти перепугались. Им не втолкуешь. Они не привыкли к шуму.

— Ну, Прайди, и дурак же ты, — молвил Брук. — Неужели не хватило ума сообразить, что не все разделяют твои вкусы?

Корделия первой обратила внимание на одну деталь.

— Дядя Прайди, там что, были и другие мыши? Где они — остались у вас в коробке?

Он открыл крышку.

— Нет. Все разбежались.

— Сколько же их было?

— Всего четыре.