Корея на перекрестке эпох

Начинается обряд, который раньше длился 6-8 часов, а в настоящее время сокращен до полутора-двух. Роль жрецов, как и века назад, исполняют специально назначенные чиновники Сонгюнгвана во главе с распорядителем, мерными возгласами задающим ритм. Два оркестра церемониальной музыки, символизирующие единство ым и ян,- непременные участники действа, ибо "для обеспечения спокойствия монарха и порядка в народе нет ничего лучше, чем церемонии, а для укрепления морали и улучшения обычаев, нет ничего лучше, чем музыка". На китайских классических инструментах, происхождение которых восходит к I веку до н. э., исполняется конфуцианская музыка периода китайских династий Сун и Мин. Она не предназначена для возбуждения "четырех эмоций": радости, гнева, печали и счастья, потому что "избыток чувств нежелателен". Ее задача - утверждение "чувства регулярности и незыблемости моральных устоев", отвращение человека от пороков и зла, в то время как задача самой церемонии - охранить его от "распутства, праздности, расточительства". Главная роль отведена ударным, и в такт их глухим ударам то приходят в движение, то замирают две (дуализм ым и ян) группы одетых в одежду гражданских и военных чиновников низкого ранга танцоров.

Церемония также размеренна, как и музыка, и состоит из: приветствия почитаемым духам у главных ворот и на специальной дорожке к храму; приношения им жертвенной пищи и троекратного подношения вина; отведывания мяса и вина жрецами и убирания чаш; сожжения свитка с текстом, оповещающим об окончании церемонии и проводов духов. Так делали 500 лет назад. Так делают сегодня. В строгом соблюдении последовательности и неизменности - залог сохранения Порядка как высшего проявления благоволения Небес.

В период династии Чосон ритуальные церемонии в храме Конфуция служили подтверждением морального авторитета королей как верных последователей этических норм древних мудрецов, доказательством обоснованности их политической власти. Они были также символическим воплощением моральных, эстетических и религиозных ценностей. В обоих качествах их значение сохраняется в Корее до настоящего дня.

Аналогичный, также осуществляемый на государственном уровне обряд свершается каждый год в первое воскресенье мая в королевской усыпальнице Чонмё, расположенной недалеко от Сонгюнгвана, но объектом поклонения там являются поминальные дощечки других предков - королей династии Чосон. На государственном же уровне почитается общий предок всех корейцев - легендарный Тангун, которому посвящен официальный праздник - День основания государства (3 октября). Предков почитают повсеместно и на более низких уровнях, где за проведение обрядов отвечают местные власти (провинции, волости), общественные организации (деревенская община) или прямые потомки (клан, семья). Иногда и на местном уровне объектом поклонения является Конфуций, Тангун или канонизированный государством мудрец. Скажем, Ан Хян или Чон Монджу. Но наряду с ними ничуть не меньше почитаются предки - выходцы из этих мест, которые внесли вклад в прославление своей малой родины или клана.

Везде, где есть свои герои, есть и их неутомимые почитатели. В том, что имена канонизированных людей - не простой звук для корейцев, я убедилась во время занятий на семинаре у историка Чон Окча. признанного специалиста по совонам - своеобразным конфуцианским учреждениям, которые и сегодня существуют кое-где в разных частях Кореи.

Немного поясню, что это такое. Возникшие в провинции в период ослабления королевской власти в XVI веке, они были учебными учреждениями, которые сыграли важную роль в развитии пришедших в упадок накануне и после японского нашествия традиционного образования и культуры страны. Но совоны были не только школами, но и своего рода клубами для местной знати и культовыми учреждениями, "храмами славы". Здесь находились молельни, где регулярно совершались жертвоприношения перед поминальными дощечками видных конфуцианцев - выходцев из данной округи. Ритуал не только способствовал укреплению местного патриотизма. Он был питательной средой для распространения идеи местной исключительности и избранности, углубления регионального сепаратизма. Глядя со стороны, можно по-разному оценивать деятельность совонов, но в Корее их оценка единодушно-положительная и даже восторженная. Возможно, главную роль тут играет божественное сияние, исходящее от увековеченных в них героев прошлого. Они предки, чьи деяния неподсудны и достойны лишь восхищения, тем более что канонизировали их тоже предки, хотя и более поздние.