Корея на перекрестке эпох

Мне и в голову не могло прийти, что современная корейская молодежь, которая обожает "Макдональдс" и "Кентукки фрайд чикен", одежду от "Бенеттон" и "Кальвина Кляйна", голливудские фильмы, ансамбль "Эйс оф бейз", Майкла Джексона и Мадонну, избалованная и привыкшая к комфорту, может жить в крошечной комнатке размером в 1 пхён (3,3 квадратных метра), ходить умываться по морозу через двор и спать на ондоле -- горячем полу, обогревающемся дымом местной кухни, а не газом или электричеством. Первой мыслью было, что они живут так от бедности, не в состоянии снять более удобное жилище, но вскоре мы встретили чиновника, работающего тут же, в одном из старинных зданий школы, и он любезно сообщил нам, что здесь живут студенты, специализирующиеся на изучении конфуцианства и иероглифики, и что для них жизнь в этом общежитии - честь и возможность приобщиться к культурным ценностям и познать лучше жизнь предков, почтительность к которым - одна из главных заповедей конфуцианской идеологии.

Через некоторое время начали выходить из своих "келий" и другие студенты, и мы смогли заглянуть в одну из них. На длинной полоске бумаги, висевшей сбоку от ее двери, было написано иероглифами: "Комната светлых добродетелей". Сквозь приоткрытое окно, сделанное из деревянных планок, обклеенных плотной белой бумагой, в комнатку проникал скудный зимний луч, освещая свернутую постель, маленький столик с книгами и телефонный аппарат - предмет, без которого корейцы не мыслят своей жизни даже в колыбели конфуцианства. Если бы не телефон, ничто бы не напоминало о том, что дело происходит в конце XX века.

Как и 500 лет назад, шумела ветвями во дворе пара гигантских деревьев гинкго, символизировавшая единство ым и ян и напоминавшая о тех давних временах, когда под точно такими же деревьями беседовал со своими учениками Конфуций. "Кто бы ты ни был, прохожий, приближаясь к святыне, спустись с коня" - гласила древняя надпись на стоящем у дороги гранитном камне. Как прежде, смотрели фасадами друг на друга одноэтажные глинобитные общежития, отапливавшиеся через пол в те часы, когда работала местная кухня. Висел барабан, гудевший по утрам побудку. В лекционном павильоне под портретом Великого Учителя и дощечками с образцами каллиграфии сидели наставники в белых халатах, и им благоговейно внимали несколько десятков студентов, преисполненные рвения и сознания собственной исключительности.

Если в ту часть Сонгюнгвана, где живут студенты, можно войти в любое время, то в святая святых - Храм Конфуция, известный под названием Тэсонджон, или "Павильон Великих достижений", ворота открываются только два раза; в году - в день рождения Конфуция (27-й день восьмой луны) и под новый год по лунному календарю. В такие дни здесь ежегодно совершают обряд сокчон тэдже- подношения перед поминальными дощечками Великого учителя, четырех его наиболее выдающихся китайских последователей - Яньцзы, Дзэнцзы, Мэнцзы, Чжуси, десяти китайских философов, заслуживших особую похвалу Конфуция, шести мудрецов периода династии Сунь, которые внесли вклад в развитие неоконфуцианства, и восемнадцати канонизированных корейцев, снискавших вечное признание своего народа как носители высоких, не поддающихся девальвации идеалов.

Кратко представлю канонизированных мудрецов.

Соль Чхон [псевдоним Чхонджи, даты жизни неизвестны, жил в период правления Кёндогвана (742-764), короля периода Объединенного Силла], родоначальник клана Соль из Кенджу. Считается "отцом конфуцианской учености" как изобретатель письменности иду (по легенде это произошло в 680 г.) и первый переводчик с китайского на корейский язык конфуцианских классических трудов;

Чхве Чхивон (857-ок.910), основатель клана Чхве из Кенджу, почитается как высокопринципиальный, выдающийся чиновник, чьи таланты и достижения были настолько велики, что получили признание даже в танском Китае;

Ан Хян (Хвехон) (1243-1306), первый проповедник неоконфуцианства, прославился неустанными усилиями по возрождению Учения, пришедшего в упадок в период монгольского нашествия на Корею;

Чон Монджу (Пхоын) (1337-1392), видный чиновник и ученый, почитается как идеальный подданный, который предпочел смерть предательству своего господина - последнего короля династии Коре. В 1517г. удостоился чести быть первым из корейцев, кому в храме Конфуция в Сеуле была поставлена поминальная табличка;

Ким Гонпхиль (Ханвондан) (1454-1504) за глубокое знание "шести классических произведений" считается одним из пяти мудрецов периода династии Чосон. Умер как мученик: казнен ядом за то, что был учеником Ким Джонджика - высокопоставленного чиновника и ученого, составившего исторические хроники, куда включил список неблаговидных дел короля Седжо - прапрадеда здравствовавшего короля Ёнсан-гуна;