Корейская волна. Как маленькая страна покорила весь мир

Согласно докладу об образовании, опубликованному издательством Pearson в 2012 году, «Правительство Кореи настолько обеспокоено масштабами происходящего, что запретило открывать хагвоны после десяти вечера. Но по-прежнему необходимы специальные патрули, чтобы закрыть те, которые работают незаконно после разрешенного часа, выдавая себя за библиотеки для самообучения».[14]

Другими словами, они должны подчиняться строгим учебным правилам. Их нужно контролировать, как магазины, незаконно торгующие спиртными напитками во время сухого закона.

Хагвон угрожает одному из важнейших аспектов корейской системы – ее меритократии, предполагающей свободную конкуренцию. «В Корее вы можете продвинуться вверх по социальной лестнице через образование в государственной школе», – уверяет Ли Дон Хо. Вот почему частное обучение в действительности создает проблему: оно дает дополнительные преимущества семьям, у которых есть деньги.

Другая проблема: существует что-то такое в самой сущности хагвонов, что приводит к невероятному уровню мошенничества и коррупции.

«В каком-то смысле, самый темный бизнес в Корее – образовательный», – говорит владелец Wise Education Сид Ким. Например, в мае 2013 года университетский совет США отменил запланированный в Корее экзамен SAT. Впервые за всю историю университетского совета экзамен отменили для всей страны. Причина: массовое мошенничество, которое было зафиксировано более чем в дюжине корейских хагвонов. За день до экзамена их учителя незаконно открыли предназначенные для них тесты, что позволило ученикам увидеть все вопросы.

По словам Сида Кима: «Текущая ставка на покупку ответов SAT составляет 10 000 долларов». Чтобы сделка выглядела почти легальной, как рассказал Ким, хагвоны предлагают «специальные частные уроки по SAT» за тысячу долларов в час, с минимумом в десять часов. В ходе этих занятий учитель прорабатывает якобы «подобные» задания, которые на самом деле и являются заданиями реального экзамена SAT.

Хагвон самого Кима не причастен к этому. На самом деле он уже закрыл часть своего бизнеса, связанного с репетиторством, так как его постоянно и открыто избивали родители, которые пытались подкупить Кима, чтобы узнать ответы на тест SAT. Ким, имеющий докторскую степень в сфере образования, решил, что лучше закрыть Wise Education навсегда, несмотря на прибыльность. Он заявил: «В конце года ухожу из бизнеса. Поверьте мне, я уважаю образование, я потратил на него восемнадцать лет своей жизни. Я люблю работать с детьми. Но я не хочу иметь дело с корейскими родителями, потому что многие из них очень нехорошие люди».

Ким не был удивлен скандалом вокруг экзамена SAT. Он сказал: «Это очень простой расчет. Хагвоны зарабатывают кучу денег [на продажах готовых ответов], так что вся этика идет лесом». «Хочется думать, что я был одним из тех, кто пытался делать все правильно, – добавил он, – основываясь на педагогике и образовании, основываясь на том, что хорошо для ученика. Я подталкивал родителей к тому, чтобы дети сами должны что-то делать, но убедить их очень трудно».

Ким считает, что в основе одержимости корейцев высокими показателями на экзаменах лежит древняя корейская традиция экзаменов для гражданской службы, даже несмотря на то, что система янбан исчезла столетие назад. Сегодняшние экзамены в университеты Кореи имеют гораздо более высокий процент успешной сдачи, чем экзамены на кваго, но ставки и уровень стресса все еще очень высоки. Ким уверен: «Трудно изменить менталитет, которому тысячи лет».

Страх перед поступлением в университет считается одной из основных причин того, что Корея имеет самый высокий уровень самоубийств среди всех промышленно-развитых стран.

Фактически, самой распространенной причиной смерти корейцев в возрасте до сорока лет является самоубийство. Для большинства других стран ОЭСР главная причина – автомобильные аварии и сердечные приступы. Повешение – самый популярный способ, составляющий 44,9 % всех случаев суицида в Корее. Другие 50 % составляют отравления.[15]

Я думаю, что раньше самым популярным способом суицида были прыжки со зданий. По крайней мере, когда я училась, именно так мы представляли себе наши самоубийства. Мы все думали об этом, мы все говорили об этом. Одна из моих лучших подруг детства призналась позже, что однажды стояла на крыше здания и серьезно подумывала прыгнуть. К счастью, все обошлось.

Когда тема самоубийства всплывала в разговоре, люди неизменно спрашивали меня, а не потому ли это, что оно считалось благородным способом избавиться от стыда. Нет, это не так. Вы путаете со средневековой Японией.

Среди людей, которых я знала, интеллектуальное давление было главной причиной суицидальных мыслей. Когда я училась в школе, шансы на поступление в университет были малы.