Данный персонаж обладал полным комплектом эталонных качеств: «силой, интеллектом и состраданием». Исполнитель роли корейский актер Пэ Ён Джун стал секс-символом для японских женщин и объектом одной из величайших национальных страстей всех времен. Японки среднего возраста сходили с ума как по персонажу, так и по актеру.
Двадцатисерийную дораму показали в Японии в 2003 году. Всеобщая одержимость сериалом оказалась настолько большой, что газета New York Times в 2004 году посвятила Пэ-мании отдельную статью под заголовком «Как по-корейски будет «настоящий мужчина»? Спросите у японской женщины».[50]
Согласно статье, «Зимняя соната» – но на самом деле Пэ-мания – принесла доход в 2,3 миллиарда американских долларов новым коммерческим предприятиям различных отраслей Японии и Южной Кореи в период с 2003 по 2004 год. В той же статье сообщается, что поток японских туристов, посетивших Корею, увеличился на 40 % в первое полугодие 2004 года, включая поездки на невзрачный маленький остров, где начинается действие сериала.В августе 2004 года тогдашний премьер-министр Японии Дзюнъитиро Коидзуми во время выборов в Верхнюю палату парламента сказал: «Я приложу все усилия, чтобы стать популярным, как Йонсама» (почетное прозвище Пэ в Японии).
Как сумасшествие по Пэ настолько вышло из-под контроля? По ряду причин японские женщины находят много культурных стереотипов во внешнем облике актера. Сценаристов Юна и Кима поначалу озадачил подобный успех шоу в Японии, хотя у них нашлось несколько теорий о том, почему так произошло. Ким предположил: «Японские женщины думают, что корейские мужчины добросердечные, поэтому можно на них рассчитывать». Юн добавил: «Они думают, что корейские мужчины романтичны и защищают своих женщин. У Пэ лицо, которое не встретишь в Японии: мужественное, но доброе».
«Зимняя соната» – образцовая корейская дорама. Она сосредоточена на ностальгии и святости памяти, даже в буквальном смысле (амнезия у главного героя). Идея, что мир, в котором прошлое, некоторым образом, важнее будущего, идет наперекор представлениям Нового Света. Сюжеты вращаются вокруг детской невинности, семейной драмы и громкого плача.
Плач, как мужчин, так и женщин, является одним из основных элементов корейского сериала. К нему подключается и корейский
По сравнению с другими дорамами, в «Зимней сонате» меньше всего
«Зимняя соната» начинается с кадров времен старшей школы, когда главный герой Джун Сан впервые встречает свою возлюбленную Ю-джин. Словно мистер Дарси из «Гордости и предубеждения», который избегает привязанностей, Джун Сан ведет себя ассоциально и холодно со всеми, кроме одного ученика, который по секрету является его сводным братом. Но парень даже не знает, что относится к семье Сана.
У Джун Сана шикарные волосы. Он гений в математике. Как только Джун Сан и Ю-джин собираются встретиться в канун Нового года, мать героя объявляет, что они переезжают в Соединенные Штаты. Немедленно. Прямо сию секунду.
По пути в аэропорт Джун Сана сбивает машина. На следующий день в школе его объявляют погибшим.
Очевидно, что Джун Сан на самом деле не мертв, иначе бы сериал быстро закончился. Но из-за аварии он теряет память. В предфинальные пять минут Джун Сану делают срочную операцию на мозге, он слепнет и вспоминает, кем была его школьная возлюбленная.
Влюбленные воссоединяются. За все серии пара главных героев целуется только дважды, с закрытым ртом.
Учитывая, что корейцы живут под постоянной угрозой вторжения и ядерного уничтожения с севера, удивительно, что у корейского телевидения не было своей собственной шпионской дорамы вплоть до появления популярного сериала «Айрис» (2009). Это сериал о вымышленной секретной корейской структуре, которая занимается не менее секретной террористической организацией под названием «Айрис». Шоу стало настоящим хитом по всей Азии (по-видимому, даже в Северной Корее, попав туда путем контрабанды).
Чон Тхэ Вон, глава носящей его имя компании Taewon Entertainment, является создателем «Айрис». Он настолько требователен в работе, что один из его сотрудников сравнил съемочную площадку Чона с «кладбищем уволенных актеров». Даже прозвище у Чона было «Ким Ир Сен», в честь покойного северокорейского диктатора.
Когда я встретила его в апреле 2013 года, он мне напомнил Юлия Цезаря. У него круглое, серьезное, лицо, задумчивый взгляд и припухшие глаза – последнее, конечно, связано с тем, что он не спал и не ел должным образом в течение нескольких месяцев. Его походка уверенная и, не побоюсь этого слова, царственная. Даже накинутое пальто в пол смотрелось на нем, словно имперский плащ.