Корела (СИ)

— Теперь нужно подождать немного — пошлют парламентера. То французское слово, означает «переговорщика». И мы пойдем на разговоры — каждый день в пользу, ведь «удавку» стянем плотнее, а там «горлышко» передавим. Думаю, генерал Андерссон вскоре преподаст им болезненный урок. А там принудим к капитуляции, когда у них животы с голодухи подводить начнет. Истреблять не будем, нам люди очень нужны.

Владимир тяжело вздохнул — земли богаты и обильны, но московские цари довели их до полного разорения своей неразумной политикой. А может быть и расчетливой — ко второму варианту за последнее время он склонялся, слишком много было зримых факторов. Москве экономически сильный конкурент в виде Новгорода был не нужен, а потому она давила его любым способом, каждый раз изыскивая новые. Тогда все встает на свои места, даже опричный террор Ивана Грозного четкое объяснение имеет — это не безумие тирана, а выверенный ход с физическим устранением конкурента и окончательным закреплением собственного господства. Которое историки из будущих времен назовут «прогрессивным шагом» и «окончательной централизацией русского государства». Хотя в чем «прогресс» никто из ученых мужей внятно объяснить не удосужился. Да и трудно подыскать аргументы, если спустя столетия настоятельно потребовались реформы царя Петра I, чтобы как можно быстрее преодолеть «вековую отсталость».

— Обойди стены, княже, посмотри все ли в порядке. Да из пушек пусть стрелять начинают — нечего шведам так вольготно себя вести.

Отправив Мниху в обход, и прекрасно зная, что от его внимательного взора ничего не укроется, Владимир продолжил размышлять над превратностями судьбы. Время от времени он поглядывал на шведов, что обустраивались в полуразрушенных домах давно заброшенного посада — вот уже как сорок лет миновало, как люди дружно перебрались за толстые каменные стены «Окольного города» — там всем места хватало, да еще оставалось изрядно. И сейчас охотно верилось, что полтора века тому назад в «Господине Великом Новгороде» бурлила жизнь, и население было стотысячным, в шесть раз больше чем сейчас. А ведь могло стать еще намного меньше, спустя несколько лет, после занятия его шведами — тогда люди побежали от их владычества. Сейчас представляется уникальный шанс — изменить судьбу уже не только города, или обширной части северо-западной части русских земель, а «переписать» саму историю, если так можно сказать.

— Не в царях дело сейчас, а в московском боярстве, которое после смерти Ивана Грозного решило заняться своим любимым делом — играть самодержцами как куклами. Олигархи свои порядки устанавливают, монарх в руках боярских кланов лишь инструмент. Избрание Михаила Федоровича это наглядно покажет, и ждать его уже недолго.

Владимир фыркнул — после встреч с представителями знатных боярских родов, с их местничеством, непрошибаемым чванством, он испытывал к ним чисто физиологическое отвращение. Недаром такие типажи здесь в Новгороде, доморощенные олигархи сами погубили свою страну, за что многие жестоко поплатились — московские правители кого не казнили, то почти всех выслали, и встали они последними в очереди «местнических порядков». Вот к чему алчность приводит, измывательства над «черными людьми» — сами погибли из-за своей недальновидности и косности. Так себя сейчас многие московские бояре ведут — предают всех кого только могут, лишь бы свое состояние уберечь. Ничем не лучше новгородских «золотых поясов» себя ведут, даже хуже, ибо Москва намного больше.

Недаром Петр с боярством всю жизнь боролся, но тут потерпел поражение, несмотря, что перенес столицу в Петербург. Не вышло — бояре парики напялили и за ним дружно перебрались, а после смерти «любимого» императора занялись привычным для себя делом — играть короной. И так до семнадцатого года, пока большевики им террор не устроили. Но Москва она такая — без боярства не может, как жить без олигархов, что всеми делами заправляют, и других за холопов считают, с чем их прислужники согласны.

— «Семибоярщина» сейчас, а там «семибанкирщина», — хмыкнул Владимир — для себя он сделал четкий вывод — боярских вотчин у него не будет, нельзя позволить олигархам загребать себе землицу. К чему этот феодализм на три столетия, с отчуждением от земли и крепостным рабством, когда капитализм уже везде «двери» выносить начинает…

Алексеевская («Белая») башня единственная уцелевшая из всего «Окольного города». Сохранились частью высокие земляные валы, говорящие о былом величии «Господина Великого Новгорода».

Глава 48

— Надо было солдатам заплатить, Якоб, деньги ведь имелись. А так все повторилось, как при Клушино. Теперь придется умирать — совладать с новгородцами мы не сможем — они воюют не как русские. Мы ошиблись с походом на их столицу — надо было отходить в Эстляндию.