Кормчие судьбы

А потом они долго лежали, тесно прижавшись друг к другу, и не могли прийти в себя. Слишком неожиданным было счастье для двух одиноких сердец. Слишком сильной была их новорожденная любовь, чтобы пустыми словами пятнать ее чистоту.

Еще не раз за эту долгую ночь сплетались их тела в танце страсти, а души сливались, творя святое таинство любви. Утро застало их счастливыми и обессиленными.

Пиратская жизнь имеет строгие законы, и ничто не властно их изменить. Лев и Тигрица вместе сражались днем, деля кровь и пот, и принадлежали друг другу ночью, деля ложе. Между ними не было тайн, да и какие тайны могут быть между любящими, если смерть грозит разлучить их в любую минуту. Ни Конан, ни Белит не прятались в бою за чужие спины и рисковали собой в каждой схватке. Но иногда Конану казалось, что возлюбленная что-то него скрывает или чего-то боится. Он молчал, не тревожить ее расспросами, уверенный, что рано или женщина откроет ему свою душу.

И вот однажды, когда они были недалеко от стигийского берега, Белит рассказала ему все. О себе, Хоакиме, Шаафи, Кедроне, Алале, Джихане, о том, что ее удочерили, о том, кто ее настоящие родители. И наконец, со слезами на глазах, призналась киммерийцу, что по вине стигийской и мы она бесплодна.

Желваки ходили на щеках Конана во время ее рассказа. Он должен был хоть как-то помочь ей, утешить, но не знал, чем, кроме стигийской крови, может залечить ее рану. Помог случай в лице тайянца Отаниса, захваченного ним в следующем набеге. Тайянец поведал им, будто брат Белит жив и находится в плену. Не подозревая предательства, Конан отправился на поиски Джихана.

Белит не посмела удержать его. Она вновь осталась одна — ждать и надеяться на возвращение любимого.

Впрочем, у шемитки не было времени предаваться скорбным размышлениям. Обозленные ее дерзкими набегами стигийцы устроили настоящую охоту за «Тигрицей». Белит не могла уйти от берегов ненавистной страны. Она ждала возвращения возлюбленного. И никто не мог заставить ее уйти раньше назначенного Конаном срока.

Луна успела родиться и умереть, но о варваре не было никаких известий. Белит не находила себе места от тревоги, но старалась сохранить внешнее спокойствие — ведь от ее уверенности в себе зависела судьба всей команды. Только ночью женщина позволяла себе всплакнуть. Слезы омывали душу, и она засыпала… И однажды ночью к ней вновь пришел краснокожий жрец. Но они встретились не в лесу ее ночных кошмаров, а здесь же, в каюте «Тигрицы».

— Просыпайся, Белит! — Он легонько толкнул ее в плечо.— Я принес тебе добрую весть.

Шемитка села и удивленно протерла глаза. Вся каюта была залита золотистым свечением, исходившим от затканной в белое фигуры, стоявшей у ее ложа.

— Ты здесь? Я думала, что больше никогда тебя не увижу!

— Я всегда рядом с тобой в трудную минуту. Именно я, настанет час, предложу тебе выбрать свою судьбу. Но до этого еще далеко… А пока я пришел предупредить тебя. Змей не хочет выпускать тебя из своих колец, и завтра десять стигийских галер атакуют «Тигрицу». Надо бежать!

— Не могу! — Шемитка упрямо мотнула головой.— Там Конан — и я его не оставлю!

— О нем можешь не тревожиться,— улыбнулся краснокожий.

Сердце Белит бешено забилось.

— Он обманул служителей Сета и Дэркето, и нить его жизни уже никто не сможет обрубить. Он вернется к тебе. Но ждать его надо не здесь.

— А где же?

— У острова Акбет. Снимайтесь с якоря и уходите немедленно. Там, на белых утесах острова, Сет не увидит тебя. Печать Митры отметила это место. Там вы будете в безопасности!

— А Джихан? Конан нашел его?

— Прости, королева, мои силы тают…

Сияние померкло.

Если бы краснокожий появился раньше, до встречи Белит с Конаном, она бы ни за что не поверила его словам. Но теперь, когда встреча с избранником Солнцеликого бога состоялась, шемитка окончательно поверила в судьбу.

Громкий голос разбудил пиратов, и, снявшись с якоря, «Тигрица» взяла курс на остров Акбет. Там, возле острова, она встретила возлюбленного. Варвар вернулся без Джихана, но мужественная смерть брата смягчила горе, преисполнив ее гордости за него. А им они с Конаном сожгли Кеми. Напрасно Змееликий Сет источал свой смертоносный яд — союз Льва и Тигра был нерушим.

Возвращение Конана изменило жизнь Белит. Оплакав Джихана, она успокоилась, а пожарище в Кеми стало огненным знаменем ее отмщения.

Имена Тигрицы и Льва Черных морей гремели в Шеме, Куше, Стигии и Аргосе, и редкие корабли осмеливались оказывать им сопротивление. Ночи Белит были полны нежности и любви, а дни — крови и приключений. И хотя мысли о Кедроне еще бередили раны женщины, об Алале она вспомнила лишь однажды, когда попала на остров Скорби.