Кормир

— Да, но наш уважаемый волшебник не очень деликатно намекнул королю о величии династии и том, что возраст преследует всех, так что Его Величеству лучше поскорее обустроить жизнь своих потомков. Думаю, вы можете представить, насколько успешными были эти аргументы.

Барон Томдор, Страж Восточных Пределов, пожал плечами и снял со спины копьё.

— Думаю, он улыбнулся и проигнорировал слова придворного мага, — сказал он, — Знаете, мне кажется, что Вангердагаст слишком обеспокоен. Благополучие династии Обарскиров поддерживает жизнь в короле не хуже, чем магия в нашем дорогом Ванги, — затем барон похлопал себя по животу и добавил:

— Знаете ли, возраст преследует всех нас, хотя на ком-то это отражается сильнее.

— Вы определенно правы, — сказал герцог Беро, потирая свою лысину, — И все же мы всегда будем в тени нашего кузена. Пройдет еще несколько лет, мы начнём сбривать свои бороды и считать зубы, а Его Величество продолжит вытаскивать нас на охоту для проверки женихов для своих дочерей.

— А еще очки! — с улыбкой добавил Томдор, — О Боги, избавьте нас от такой участи.

— Боги? Думаю, если одна из дочерей короля когда-нибудь выйдет замуж, то и нас оставят в покое, — с сомнением сказал герцог, — Таналаста почти стала профессиональным волшебником, но в ней нет ни страсти, ни таланта управления, да еще она слишком…спокойная. Вы видели её во время последнего суда? Тише воды, ниже травы. Я бы сказал…королевский полевой цветок.

Лошадь герцога забрыкалась, будто не соглашаясь с наездником. Беро успокоил скакуна и продолжил:

— Вы видите её во главе армии? Лицом к лицу с яростным врагом? Лично я вижу её в кабинете, среди свитков и томов. Нет, это не та Обарскир, что нужна Кормиру.

— Да уж, все семейные черты передались молодой Алусейр, — сказал Томдор, осторожно осматривая ближайшие деревья, — Эго и ярость бурлят в ней, а когда она приходит во дворец, слуги даже делают ставки на то, сколько времени пройдёт прежде, чем Алусейр начнёт ссориться с королём из-за политики. А сейчас она довела до совершенства умение фехтования, и скорее уж она наденет доспехи и отправится на поле битвы, чем окажется на троне.

— Получается, что одна совершенно не хочет управлять, а второй никто не передаст трон. Видимо, ребенок Алусейр, а скорее Таналасты, унаследует власть после Его Величества Азуна Четвёртого…а до тех пор мы так и будем ездить в этот лес. Думаете, он вытащил вас из Арабеля, а меня из Хайхорна только ради встречи? Заметьте, на подобных охотах никогда не присутствует Вангердагаст.

— Какую же ответственность он возложил на наши плечи!

Герцог хихикнул, после чего барон продолжил:

— Безусловно, наши мнения для него так же важны, как и отчёт Вангердагаста в пяти томах об Аунадаре и всей династии Блеф, вплоть до самого её основателя.

— А я говорю, что Тана сама смогла бы выбрать себе приемлемого супруга. Она достаточно умна, что доказала, когда отвергла того Илланса…Мартина?

Томдор улыбнулся.

— Мартин Фрайо Илланс, самый перспективный дворянин во всем Кормире. Знаете, когда Таналаста отвергла его, он сел на лошадь и отправился прямо к Алусейр.

Герцог рассмеялся:

— Смелый юноша. Держу пари, она переломала ему обе руки.

— На самом деле, только вывих плеча, — фыркнул барон, — когда проломил стол, через который его бросила принцесса. Уже месяц прошёл, а он продолжает утверждать, что получил вывих в баре.

— Мне никогда не нравился этот парень из Иллансов, у него зубы большие, как у оборотня. Резцы размером с мой большой палец! И он всегда так улыбается, будто хочет показать их. Как будто спрашивает: «Хотите посмотреть, что я ел на завтрак?»

Барон фыркнул и выпрямился в седле.

— Да уж. Хорошо, что обе принцессы отказали ему. Я бы не хотел отправиться на охоту вместе с ним.

— Возможно, скоро произойдёт «несчастный случай на охоте», — загадочно проговорил герцог, — проблема, что была в нашем королевстве со времен регентства Селембера. И если меня спросят, то я поддержу версию короля.

— Я тоже, — так же загадочно ответил барон.

Вельможи продолжали двигаться друг за другом, не спуская подозрительного взгляда с окружающего их леса. Они знали, что король и молодой жених Таналасты уже достигли развалин старой башни у реки.

Король мог сойти за мужчину лет сорока, если не обращать внимания на седые пряди на его голове и бороде. Он был стройным и мускулистым, а также превосходил своих кузенов в борьбе, фехтовании, верховой езде и прочих видах спорта, какие только можно было придумать.

На нём был странный охотничий наряд — белый кожаный доспех с фиолетовыми вкраплениями, даже на перчатках и сапогах. Меч Азуна покоился в потёртых старых ножнах, висящих на не менее старом и потёртом поясе, который мог быть случайно принят за обноски и брошен в огонь дворецким. На его голову была надета простая диадема, а на шее висел старый потрёпанный шарф — талисман удачи от его супруги королевы. В седле король держался уверенно, с прямой спиной. Его лицо было волевым и красивым, но в нём не было никакой надменности или высокомерия.