Корни

Всю ночь Кунта то засыпал, то просыпался. Он постоянно думал о черных, которые похожи на африканцев, но едят свинину. Значит, все они чужие – или предатели – в глазах Аллаха. Безмолвно он молил Аллаха о прощении – ведь губы его могут коснуться свинины ненамеренно. И в будущем, возможно, ему придется есть с тарелки, на которой лежала свинина.

Когда в отверстие проникли первые лучи рассвета, снова раздался звук странного рога. Потом Кунта почувствовал запах еды и услышал голоса черных людей, которые перемещались туда и сюда. Потом вернулся тот, кого он презирал и ненавидел. Он принес новую еду и воду. Но, увидев, что Кунту вырвало на нетронутую тарелку, черный наклонился и с проклятиями вывалил ее содержимое прямо на лицо прикованного раба. Он поставил еду и воду рядом с Кунтой и ушел.

Кунта твердил себе, что избавиться от еды можно будет позже. Сейчас он был слишком слаб и голоден, чтобы даже думать об этом. Через какое-то время он снова услышал скрип открывающейся двери и почуял вонь тубоба. Глаза Кунты были плотно зажмурены, но когда тубоб что-то сердито проворчал, он испугался, что сейчас последует новый удар, и открыл глаза. Он смотрел прямо в лицо ненавистного тубоба, который привез его сюда. Лицо это пылало яростью. Тубоб явно ругался. Угрожающими жестами он показал: если Кунта не съест принесенную еду, его снова выпорют. Потом тубоб ушел.

Кунта с трудом пошевелил левой рукой. Ногтями он соскреб немного земли с того места, где стояла нога тубоба. Подтянув землю к себе, Кунта крепко зажмурился и обратился к злым духам, чтобы они навечно прокляли тубоба и всю его семью.

Глава 44

В этой хижине Кунта провел четыре дня и три ночи. Каждую ночь он слышал пение, доносившееся из соседних хижин, – и чувствовал себя еще большим африканцем, чем в собственной деревне. Что же это за черные, думал он, если они поют на земле тубобов? Кунта гадал, сколько же на земле тубобов этих странных черных, которым нет дела до того, кто они и откуда.

Каждый раз, когда всходило солнце, Кунта ощущал особую близость с родными. Он вспомнил, как во мраке трюма большого каноэ старый алькала говорил: «Каждый день солнце будет напоминать нам о том, что оно светит над нашей Африкой, которая суть центр земли».

Хотя Кунта по-прежнему был растянут на четырех цепях, он приспособился немного сдвигаться вперед и назад на спине и ягодицах. Ему хотелось лучше рассмотреть небольшие, но толстые железные кольца, которые, как браслеты, скрепляли цепи с четырьмя столбами в углах хижины. Шесты были толщиной с его щиколотку. Кунта понял, что ему не удастся сломать их или как-то выдернуть из плотного земляного пола, потому что верхние их концы проходили сквозь крышу хижины. Сначала глазами, а потом пальцами Кунта тщательно изучил небольшие отверстия в толстых железных кольцах. Он видел, как его мучители вставляли в эти отверстия тонкие железные штуки и поворачивали их со скрежещущим звуком. Когда он тряхнул одно кольцо, цепь зазвенела – довольно громко. Он понял, что его могут услышать, и оставил свои попытки. Кунта попытался подтянуть кольцо ко рту и укусить его изо всех сил, но только сломал себе зуб, от чего голова заболела еще сильнее.

Выискивая на полу землю, из которой можно было бы сделать фетиш духам, Кунта наскреб пальцами немного красноватой, твердой глины между бревнами. В грязи он заметил короткую и толстую черную щетину. Присмотревшись, он понял, что это волосы грязной свиньи, и с отвращением отбросил землю прочь, а потом изо всех сил принялся тереть руку, которая ее касалась.

На пятый день черный пришел сразу после утреннего рога. Увидев, что он держит в руках короткую плоскую дубинку, Кунта напрягся. Но черный принес еще и два толстых железных кольца. Наклонившись, он замкнул кольца, соединенные тяжелой цепью, на щиколотках Кунты. Только после этого он поочередно отпер четыре цепи, которые удерживали Кунту на спине. Освободившись, Кунта не удержался и сразу же рванулся вверх – и тут же получил тяжелый удар кулаком. Кунта продолжал рваться вверх, но черный сильно ударил его по ребрам ногой в тяжелом ботинке. Но и это не остановило Кунту – он рвался вверх от ярости и боли и тут же получал новые удары. Кунта не понимал, насколько ослабел после стольких дней, проведенных прикованным к столбам. В конце концов он рухнул на земляной пол, глотая ртом воздух, а черный стоял над ним, и по выражению его лица Кунта понял, что его будут бить до тех пор, пока он не поймет, кто здесь хозяин.

Когда он перестал сопротивляться, черный сделал ему жест подниматься. Кунта не смог подняться даже на четвереньки. Тогда черный с ругательствами вздернул его за цепь и поволок за собой. Идти со скованными ногами было неудобно, Кунта мог лишь неловко семенить.