Корни гор, кн.1: Железная голова

Торбранд конунг невозмутимо слушал, как родное племя и верная дружина решают его судьбу, только соломинка неспешно кочевала из одного угла его тонкогубого рта в другой. Эренгерда была не так спокойна: больше не улыбаясь, она вертела головой от одного говорившего к другому. Ведь решалась и ее судьба! Если конунг не отвергает замысла Эрнольва, значит… Значит, на ней, Эренгерде, он не хочет жениться! Она не знала, рада будет отмене свадьбы или нет, но волновалась так, что сердце изнутри бешено стучало о грудь.

– Надо послать верного человека к вандрам! – гнул свое упрямый Кари ярл.

– Прежде чем посылать людей на край света, надо узнать, что об этом думает конунг! – язвительно ответил ему Асвальд. – Каждый волен решать свою судьбу, не так ли?

– Надо полагать, да! – так же язвительно ответил ему Хродмар. – Но если меня спросят, я скажу: наемники нам не нужны!

– Нам и правда не нужны наемники, – сказал Торбранд конунг.

Весь шум, висевший в гриднице плотным облаком, разом утих. Голос конунга был негромок, но почему-то его услышали все, точно он был голубой нитью в серой ткани общей беседы. Борглинда удивленно подняла голову и огляделась: она искала глазами то чудо, которое разом усмирило всех этих бешеных тро… фьяллей, конечно.

– Чужая уздечка лошадке не впрок, верно? Наемники нам не нужны, – повторил Торбранд конунг. – Они могут подвести в решающий час, а кроме того, им нужно платить. А мы, как оказалось, для этого недостаточно богаты. Добычи немного, и делиться нам нечем. Поэтому придется обойтись без вандров. Прежде всего я хотел бы остаться в дружбе с вами, моя дружина. И я убежден, что с вами мне не нужна чужая помощь.

Помолчав немного и осмыслив эту речь, фьялли закричали славу своему конунгу и заколотили пустыми чашами о столы. Асвальд отвернулся, злобно кусая губы: конунг опять послушался своего вечного любимца. Но слова о дружбе с собственным племенем можно понимать как желание жениться на девушке из своих, то есть на Эренгерде… Так на чьей же он стороне?

– В ваших словах, Кари ярл и Асвальд ярл, много правды! – продолжил Эрнольв, вовсе не огорченный тем, что его речь не встретила общей поддержки. Здесь он не надеялся на успех и заговорил о вандрах больше ради пробы. И конунг, возражая ему, ни словом не упомянул об Эренгерде. – Доблести и верности не купишь за серебро. Но я мог бы предложить еще кое-что.

Торбранд конунг снова повел соломинкой в воздухе, и шум поутих. Торбранд смотрел на Эрнольва, и тот продолжал:

– Но здесь есть еще одна отличная невеста для конунга, за которой никуда не надо ехать. Я говорю о Борглинде дочери Халькеля.

Все головы разом повернулись к женскому столу, взгляды всей гридницы упали на Борглинду, и ее потянуло встать на ноги. Но она осталась сидеть, выпрямившись и застыв. У нее перехватило дыхание, а мысли разбежались, потому что то, что она сейчас услышала, осмыслить и принять было невозможно.

– Это великолепная невеста для нашего конунга, – уверенно продолжал Эрнольв среди общей тишины. – Она знатного рода, не зря же конунг квиттов Стюрмир взял в жены ее родственницу. Она молода, красива, неглупа, учтива. Насколько можно судить, она обладает всеми достоинствами, необходимыми для жены конунга. Взяв ее в жены, наш конунг получит не меньшие права на власть над Квиттингом, чем нынешний их конунг Гримкель.

Эрнольв замолчал, и в гриднице стало так тихо, что раздавалось лишь потрескивание огня в трех широких очагах. Взгляды собравшихся перебегали от Эрнольва к конунгу, к Борглинде и опять к конунгу.

Асвальд сын Кольбейна поднялся на ноги. Даже в полутьме было видно, что он бледен, а глаза его сверкали такой злобной зеленью, что у всех, кто видел его лицо, тревожно стукнуло и замерло сердце, как в ожидании громового удара. Асвальд дышал коротко и отрывисто: в его груди горячим ключом кипела острая, непримиримая злоба на Эрнольва. Этот одноглазый не успокоится, пока не помешает конунгу жениться на Эренгерде. Все силы приложит: не зря же он выдумывает то вандров, то эту квиттинскую девчонку! И сейчас Асвальд был готов на все, лишь бы разрушить помеху.

– Я… – стараясь дышать ровно, с заметным напряжением выговорил он, глядя на Торбранда. – Я хочу сказать тебе, конунг… Я привез эту девушку с Квиттинга, и я думал… сам взять ее в жены, если ты найдешь это подходящим.

– Вот это да! – охнул кто-то из гостей. – Да у нас все ярлы переженятся на квиттинках!

Теперь все посмотрели на Хродмара ярла. Он тоже выглядел потрясенным и отчаянно пытался сообразить, что все это значит.