Корни травы

Это событие оказалось чуть более драматичным, чем разговор. Задолго до появления автобуса далекий рев мотора нарушил идиллию сельского пейзажа, но вот водитель со скрежетом переключил скорость и на ревущем газу, с изысканным расчетом вывернул из-за угла под оглушительный аккомпанемент выхлопной трубы. Автобус, дряхлое красно-зеленое чудовище неопределенной марки, с грохотом приближался в густых клубах черного дыма, подрагивая на скрипучих рессорах, и наконец вырулил к остановке. На его боку виднелись витиеватые золотые буквы: ПЫЛКАЯ МОЛИТВА — БОГ — МОЙ АВТОПИЛОТ, утверждение, которое вряд ли бы стал оспаривать тот, кто хотя бы раз наблюдал движение этого автобуса по крутым горным дорогам.

— Ааиее! Водила! Водила, ман, черт тебя подери!

Возгласы восхищения послышались от группы зевак, слонявшихся возле ромовой лавки. Люди на остановке засуетились, расчищая себе дорогу к двери, в то время как «автопилот», сухощавый и напряженный индус величественно восседал за рулем и как будто наслаждался раболепием беспомощной толпы, штурмующей двери. Айван уставился на него: так это и есть легендарный «Кули Ман» или «Кули Даппи», получивший свое прозвище потому, что никто не сомневался, что только сверхъестественные силы помогали ему выйти живым и невредимым из множества аварий, в отличие от тех многих пассажиров, которые оказались не такими счастливыми. Он единственный среди водителей, регулярно обгонял утренний поезд в город, хотя это и случалось в те времена, когда он сам и его ПЫЛКАЯ МОЛИТВА были помоложе и по-целее. Айван увидел, что автобус уже полон. Багажные полки наверху были до отказа заставлены корзинами и коробками.

—Открывай двери, водитель! — повелительно крикнул какой-то мужчина.

—Что делает, а? Сидит там как кум королю — вы только посмотрите на него!

—Открывай, к черту, дверь!

Кули Ман оставил этот ропот возмущения без малейшего внимания и презрительно выдохнул через окно дым сигареты. Потом с медлительной аккуратностью стянул перчатки, снял темные очки, под которыми обнаружились глаза в кровавых прожилках, и бросил в толпу хмурый взгляд. Какое-то время бесстрастно оглядывал собравшихся, наконец крикнул:

— Отойдите назад! Хотите дверь сломать, да? Все назад, кому говорят?

Но толпа вызывающе сплотилась у двери, изо всех сил напирая.

—А я говорю, открывай эту чертову дверь! — крикнул мужчина, сопровождая свое восклицание ударом по металлическому корпусу автобуса.

—Давно не двигались, да? — усмехнулся водитель и завел мотор, обдав толпу облаком едкого черного дыма.

Люди попятились назад, кашляя от дыма, а помощник водителя, дородный увалень по прозвищу Уже-Пьян, работавший в автобусе кассиром-контролером, погрузчиком и, в случае необходимости вышибалой, взял ситуацию в свои руки.

—Вы должны иметь манеры! Входите в порядке очереди! — закричал он. Протирая слезящиеся глаза и недовольно бормоча, люди принялись покупать билеты. Айван оказался в числе первых, он забрался и затащил с собой коробку с одеждой и изрядной суммой денег, которую вручил ему Маас Натти. Айван уже слышал истории о коварных городских ворах и потому был начеку. Свободных мест в салоне не было, поэтому он уселся на свою коробку в проходе сразу за кабиной водителя. Пассажиры в салоне спорили по поводу ссоры между водителем и толпой на остановке.

—Да этот водитель, он просто сумасшедший! — открыто высказалась женщина. — Как он с людьми-то обращается?

—Прав водитель, — утверждал другой мужчина. — Все должны иметь манеры. Будь я наего месте, я бы всех на улице оставил.

—Ты хоть понимаешь, что говоришь? Из-за таких, как ты, черных людей и не любят.

—Все что я хочу сказать, — педантично сообщил мужчина, — это то, что все должны иметь манеры. Когда я был в Лондоне, люди там всегда выстраивались в очередь на остановке, потому что у англичанина есть манеры.

—Посмотрите на него только, а? — усмехнулась женщина. — Любитель хороших манер нашелся. Нравится тебе англичанин, да? А у самого на уме небось одна злоба и коварство. О манерах тут говорит, а у самого рот до ушей и клыки, как у хряка.

Эта реплика была встречена взрывом смеха, подтвердившего жестокую точность описания. Любитель англичан и хороших манер сделал гримасу в неудавшейся попытке как-то прикрыть губами далеко выступающие верхние зубы и замолчал. Больше всего его обидел громкий смех водителя, действия которого он только что защищал. Последний вскоре выбрался из кабины и величаво прошествовал в сторону магазинчика, пропуская мимо ушей язвительные реплики на свой счет о той противоестественной сексуальной практике, в результате которой он якобы появился на свет.

Взимание платы с пассажиров оказалось делом долгим и оживленным, поскольку учитывалась не только дальность их следования, но и размер, и количество багажа, его содержимое — овощи это или животные, — а кроме того, понравился ли помощнику водителя «стиль» того или иного пассажира.

—Выходит, ты берешь с меня вдвойне — как за молодую девушку, так и за меня? — сказала толстая женщина, которой не понравился Айван.