Корни травы

—Порядок, — протянул Жозе, осмотрев комнату, — кажется, сегодня ночью должна блеснуть сталь. Только не давай никому из братвы себя одурачить. Некоторые из них очень молодые, но уже шустрые, готовые доказать свое имя. Поэтому не играй ни с кем в этом городе в легкую.

—Понял я, — сказал Айван.

—О'кей тогда. Теперь можно перейти к "мясцу ". Есть три типа мужчин, за которыми идут женщины. Первый тип называется Мордашка. Гм-м, давай покажу тебе такого. Вон тот парень за стойкой. Видишь, какое у него лицо? Красавчик, красивый на лицо. Это Мордашка. Но больше у него ничего нет. Одно лицо. Смотри, одеваться стильно он не умеет. Второй тип называется Папик или Стилист. Видишь того бвая в синем — не ахти какой красавец, но как одет, как все сидит на нем. И как держит себя стильно! Это Стилист, но у него нет лица. И наконец третий тип, — Жозе заговорил высокопарно, словно открывая великую тайну. — Тут мы подходим к вершинам, это когда Мордашка обладает стилем. А если у него вдобавок есть речь и есть сердце, то его называют Звездный Мальчик. — Он отступил на шаг и церемонно поклонился. — Звездный Мальчик. Вот почему я здесь все контролирую. Конец урока.

Жозе снова поклонился. Выпрямившись, он сделал шаг вбок, выпростал руку и перехватил руку красотки в красном, которую Нидл только что отпустил на пируэт. Нидл замер, и его лицо угрожающе нахмурилось, когда он увидел свою пустую руку, глупо зависшую в воздухе. Несколько тактов Жозе вел девушку, двигаясь с кошачьей грацией, затем особым взмахом отбросил ее Нидлу, поклонившись ему при этом. Выражение лица девушки не изменилось, и она не сбилась с ритма. Нидл произнес что-то заглушенное звуками музыки и продолжил танец.

—Ты же говорил, что он плохой, — удивился Айван.

—Он плохой, да, — буркнул Жозе, — но я еще хуже — и он это знает. Я хуже.

Итак, Нидл — плохой, но Жозе утверждает, что сам он еще хуже. Смотря на худые точеные черты его лица и тусклое мерцание стекол, Айван безоговорочно ему верил. Как хорошо, что Жозе его друг. Но девушка в красном никак не давала ему покоя. Бвай, думал Айван, как мне нравится ее стиль. Она казалась молодой, но одновременно вне возраста, и в том, как она держалась, было что-то вызывающее и дерзкое. Ее полные надутые губки выражали легкое недовольство, а полусонные глаза были почти закрыты. Она ни разу не сбилась с ритма и не пропустила ни одного жеста своего партнера. И все же в ее движениях чувствовалось тяжелое томление, которое можно было принять за скуку или усталость и которое создавало иллюзию, что она медленно движется сквозь некую густую водную среду. Глядя на нее, Айван думал, что она — самая вожделенная женщина, которую он когда-либо видел. Острое желание разрасталось в его животе, пульсировало между ног.

Жозе мягко подшучивал над ним, говоря в самое ухо:

—У растаманов есть песня, знаешь:

Ты не попадешь в Зайон с умом от плоти.

Так что бросай дела плотские, ман. От женщин ночью в городе нет отбоя. А у меня сегодня чисто денежный интерес. Давай-ка попытаем твою удачу новичка, ман. Получится, и — с большими деньгами на кармане — ты возьмешь себе хоть полдюжины таких, как эта, женщин своего счастья.

Проплывая на облаке травы и плотских грез, Айван отправился следом за Жозе в дальние комнаты. «Имеет смысл», — пробормотал он, заинтригованный.

Все случилось враз. Разгневанные крики и глухие удары кулаком по лицу, которые ни с чем не перепутаешь. Утробные звуки. Вопли и дикая толчея спотыкающихся друг о друга ослепленных людей, пихающих и толкающих друг друга в надежде увидеть, что происходит. Чувство паники в тесном многолюдном месте.

Айван застыл, озираяясь по сторонам. Толпа освободила середину зала, разделившись надвое, как порыв ветра разделяет кучу листьев. Бородатое лицо Жозе загорелось. Он снял очки, чтобы лучше рассмотреть происходящее; в глазах его сверкал азарт.

—Драка, драка, черт возьми! — бодро крикнул он и побежал проталкиваться к месту события.

Но все уже кончилось: руки молотили воздух, и угрожающие выпады ног приходились далеко от цели. Мужчин оттащили друг от друга и придерживали, они кипятились и тряслись от ярости.

—Пустите! Пустите! Я убью этого сукина сына!

—Я отмечу твое лицо! Отмечу твое лицо, старик. Я еще увижу тебя.

—Чо, — протянул Жозе, снова надевая очки. — Ребята шутят. Они думают, драка такая и бывает? — Он презрительно цыкнул и повернулся спиной.

—Что там случилось? Кто победил? Ты видел, кто победил? — спросил опоздавший, торопясь к месту события.

—Дерьмо, — ответил Жозе. — Оба проиграли.

Он выглядел рассерженным, словно обиделся на обоих бойцов за то, что они не сумели устроить зрелище поприличнее.

Айван почувствовал облегчение и также небольшое разочарование, хотя поначалу, прежде чем увидел, что происходит посреди кричащей толпы, испытал сильный страх. Но представление, тем не менее, продолжалось — к нему подключился новый персонаж.

Это был невысокий мужчина с остекленевшими пьяными глазами. Его торжественные и степенные манеры выглядели довольно комичными.