Короче, Склифосовский! Судмедэксперты рассказывают

— А как же, даже записали… как ты взятку вымогал, — хихикнул следователь и продолжил: — А вот мне, коллеги, непонятна одна вещь: почему они его повесили? Почему сразу не закопали, почему ослушались Паханов? Там дисциплина железная. Ослушники долго не живут. Странно. И почему они уже в воскресенье решили подсунуть этому хапуге, — он показал на меня, — сто тысяч? Ну, настучали бы непослушным по организму, дали бы команду тем, кто стучал, и закопали бы… вместе с проштрафившимися… в братской могиле. Закопать-то всяко-разно дешевле, чем такие деньги тратить, — снова задумчиво повторил он.

— А что здесь думать? Видимо, что-то не сложилось у вешателей, — ответил я.

— На 15 суток убийцы загремели, — хохотнул следователь, — за нарушение Правил дорожного… — и тут он звонко хлопнул себя по лбу. — Слушайте, а вдруг и впрямь автодорожка?!! Именно после того, как повесили жертву и ехали назад, они погибли, ну или очень сильно покалечились? И поэтому никто не знает, где висит труп, и поэтому никто не приехал его закопать. Надо срочно узнать обо всех ДТП, где были жертвы, начиная с субботы! Нет, даже с пятницы! Сергеич! — крикнул он начальнику розыска. — Срочно на рацию и у дежурного…

— Да понял, понял, — ответил тот, — сейчас к нашему «УАЗу» подъедем, и по рации все выясню.

— В нашем районе точно не было… — задумчиво ответил я.

— А за остальную трассу навскидку не скажу, — ответил розыскник.

Мы замолчали и, не проехав и двухсот метров по узкой, лесной дороге, уткнулись в стоящий на краю небольшой полянки милицейский «уазик».

— Да, — торопливо сказал следователь мне, — особо о причине смерти и своих домыслах не распространяйся. Молча осмотри, молча подойди ко мне — я в машине с папочкой буду сидеть — и тогда коротко продиктуешь объективную картину. А когда я вылезу из машины, ты громко скажешь, что он повесился, чего, мол, тут неясного? Понял?

— Есть, господин юрист первого класса, — шутливо отрапортовал я и ехидно спросил:

— Значит, у вас стукачок имеется?

— Имеется, имеется, — раздраженно ответил стоящий рядом майор. — Откуда бы тогда тот злобный голос так быстро узнал, когда именно мы едем на труп? И что вообще мы его обнаружили? Только вы, Евгений Батькович, рот на замок, хорошо?

Труп я быстро осмотрел и подошел к сидящему в машине следователю:

— Он повесился не сам. У него на шее есть странгуляция, очень характерная именно для удавления петлей, а не от повешения в ней. И сам он повиснуть там, где висел, не мог.

— Аргументируй, — тихо ответил следователь.

— Посмотри, где он висел: огромная береза в виде дуги, а вершина почти касается земли. Он висел высоко…

— Ну и что? Залез, привязал веревочку, потом петлю на шею и с дерева — брык! И… готово! Мог же?

— Мог, но ты лучше посмотри вон на того сержанта, что забирался на дерево резать веревку. Глянь, как у него спереди мундир белым вымазан! Это он пузом по белой березе елозил. А на одежде трупа — есть белое? Хоть чуть-чуть? Нету, — ответил сам себе я. — Даже особо не осматривая шею, я скажу, что он на дерево не забирался, а иначе не повесишься. Значит, ему помогли.

Тут хлопнула дверка «уазика», и подбежал майор:

— В пятницу вечером на въезде в город произошло ДТП. Машина из Охранного Агентства… лобовое с «КамАЗом», погибли двое, а один в реанимации областной больницы, без сознания, — майор помолчал и добавил: — Чувствую — это наши клиенты.

Потом труп загрузили в машину, и мы уехали.

На следующий день с утра все были мрачными, потому что подвижки в розыске не было. Все улики были косвенные. Ну, машина из Охранного Агентства, ну, звонили эксперту с мобильного телефона, чей номер числится за тем же Агентством. И все. Тот, что в реанимации, так и оставался без сознания, его не допросишь.

— И что теперь? — спросил я. — Ловить того, кто деньги принесет?

— А это тоже тупик. Рупь за сто, что их принесет какой-нибудь посторонний паренек. Типа, дядя попросил и дал за это 100 рублей, — грустно ответил следователь.

— И что делать?

— Каждому — свое дело. Тебе — вскрывать труп, а нам — ловить убийц. — Правда, оптимизма в голосе начальника розыска не было.

Труп я вскрыл, как и было договорено. Сомнений в том, что здесь имело место удавление петлей, не осталось. Колотая рана в области сердца была с сомнительными признаками прижизненности — типа контрольного выстрела. Кстати, в морге с утра сидели два опера, и когда пацан (угадал, начальник!) отдал деньги, пошли за ним. И вскоре убедились, что он непричастен к делам. Расспросили, конечно, о том, кто передал деньги, составили по его описанию фотопортрет…

Ну а дальше вновь на сцене появляется Его Величество Случай в лице алкаша Валерия Эйты. Но — все по порядку.